Мир без конца

Тем не менее люди пребывали в отменном настроении, как всегда в первый день ярмарки. Шерстяная ярмарка являлась главным событием года для горожан и для жителей окрестных деревень. Люди добывали деньги и тут же спускали их в азартных играх на постоялых дворах. Крепкие деревенские девки позволяли себя обольщать ушлым городским парням. Зажиточные крестьяне платили городским шлюхам за ублажение, какого не смели требовать от своих жен. Обычно ярмарка не обходилась и без убийства, даже нескольких.

Керис разглядела среди паствы коренастую, плотную фигуру Буонавентуры Кароли, и ее сердце застучало чаще. У флорентийца могли быть новости о Мерфине. Всю службу она послушно бормотала псалмы, но думала о другом. На выходе ей удалось перехватить взгляд купца. Буонавентура улыбнулся. Керис чуть наклонила голову, давая понять, что хотела бы переговорить. Оставалось надеяться, что купец ее понял.

Сразу после службы она направилась в госпиталь – только здесь монахини аббатства могли встречаться с мужчинами-мирянами, – и Буонавентура не заставил себя ждать. На нем был дорогой синий плащ, а вышагивал купец в остроносых башмаках.

– В последний раз мы виделись, когда епископ Ричард определил тебя в монахини, – сказал флорентиец.

– Теперь я смотрительница госпиталя.

– Поздравляю! Не ожидал, что ты свыкнешься с монастырскими правилами.

– Я тоже, – усмехнулась Керис.

– Аббатство как будто благоденствует.

– Почему вы так решили?

– Я заметил, что Годвин строит новый дворец.

– Верно.

– Значит, у него появились деньги?

– Видимо, да. А как ваши дела? Как торговля?

– Есть некоторые трудности. Война англичан с французами сказалась на перевозках, а налоги вашего короля Эдуарда привели к тому, что английская шерсть стала дороже испанской. Но она лучше, признаю.

Купцы вечно жаловались на налоги. Керис перешла к теме, которая ее действительно интересовала:

– Есть новости от Мерфина?

– Вообще-то есть. – Вроде бы Буонавентура держался как обычно, с привычной уверенностью и обходительностью, но Керис уловила мимолетную заминку. – Он женился.

Керис словно ударили по лицу. Такого она никак не ожидала, никогда о таком не думала. Как он мог так поступить? Он же… Они же…

Разумеется, ничто не мешало Мерфину жениться. Она сама не единожды отказывала ему, причем в последний раз отказала бесповоротно, спрятавшись в монастыре. Даже удивительно, что он терпел столь долго. У нее нет права на него злиться.

Керис заставила себя улыбнуться:

– Замечательно! Пожалуйста, передайте ему мои поздравления. Кто его жена?

Буонавентура притворился, что не заметил ее огорчения.

– Ее зовут Сильвия, – ответил он ровным голосом, будто поддерживая светскую беседу. – Младшая дочь одного из самых видных горожан Флоренции, Алессандро Кристи, торговца восточными пряностями и владельца нескольких кораблей.

– Сколько лет?..

Он усмехнулся:

– Алессандро? Он почти моего возраста…

– Не дразните меня! – Керис была признательна Буонавентуре. Его непринужденная манера облегчала разговор. – Сколько лет Сильвии?

– Двадцать три.

– На шесть лет моложе меня.

– Она красавица.

Керис уловила невысказанное «но».

– Продолжайте.

Буонавентура, словно извиняясь, склонил голову.

– Поговаривают, что она остра на язык. Конечно, болтать могут всякое, однако не исключено, что именно поэтому она так долго не выходила замуж. Обычно во Флоренции девушки идут под венец еще до своего восемнадцатилетия.

– Не сомневаюсь, что так и есть, – проговорила Керис. – В Кингсбридже Мерфину нравились только я и Элизабет Клерк, а мы обе известные строптивицы.

Буонавентура рассмеялся:

– Не преувеличивай.

– Когда они поженились?

– Два года назад. Вскоре после того, как мы с тобою виделись в последний раз.

Керис тут же подсчитала, что Мерфин оставался холостяком, покуда она не приняла постриг. Наверное, узнал от Буонавентуры, что теперь все точно кончено. Она попробовала вообразить, как он ждал, надеялся на чужбине больше четырех лет, и ее самообладание дало трещину.

Буонавентура добавил:

– У них есть ребенок: малышка по имени Лолла.

Это было уже слишком. Вся боль, которую Керис испытала семь лет назад – боль, которая, как она считала, сгинула навсегда, – вернулась в одно мгновение. Она поняла, что потеряла возлюбленного вовсе не тогда. Он много лет хранил верность воспоминаниям о ней. Но вот теперь Мерфин потерян окончательно.

Керис содрогнулась, будто в лихорадке, и осознала, что дольше не выдержит.

– Приятно было повидаться и узнать новости, но мне нужно работать, – проговорила она дрожащим голосом.

На лице Буонавентуры отразилась озабоченность.

– Надеюсь, я не слишком тебя расстроил. Мне казалось, ты должна знать.

– Не жалейте меня, я этого не вынесу. – Керис отвернулась и торопливо пошла прочь.