Мир без конца

Гвенда покосилась на мужа. Судя по лицу Вулфрика, он не замечал того, что казалось очевидным ей самой. Остальные тоже как будто не видели ничего подозрительного. Только Ви, жена старосты, пристально смотрела на Гвенду. Старая корова, похоже, догадывалась, но прочие оставались в неведении.

Уилл вышел вперед и обратился к приезжим:

– Здравствуйте, господа. Я Уилл, староста Аутенби. Можно узнать…

– Заткнись! – Ральф ткнул пальцем в Вулфрика. – Что он тут делает?

Гвенда расслышала всеобщий вздох облегчения: люди поняли, что гнев лорда направлен не на них.

– Милорд, это батрак, нанят властью настоятельницы Кингсбриджа, – ответил Уилл.

– Он беглец и должен вернуться домой.

Уилл смолчал, напуганный до полусмерти. Заговорил Карл из Шефтсбери:

– А вы кто такой, что этого требуете?

Ральф уставился на Карла, словно запоминая.

– Придержи язык, не то я изуродую тебе вторую половину рожи.

Уилл встревоженно произнес:

– Мы не хотим кровопролития.

– Очень мудро, староста. Кто этот наглец?

– Это не важно, рыцарь, – грубо ответил Карл. – Мне известно, кто вы такой, Ральф Фицджеральд. Я был в Ширинге, когда вас приговорили к повешению за изнасилование.

– Но ведь не повесили, правда?

– А зря. У вас нет никаких прав на этих батраков. Попробуйте применить силу, и получите урок.

Кто-то охнул. С рыцарями при оружии не следовало говорить столь дерзко.

Вулфрик сказал:

– Уймись, Карл. Я не хочу, чтобы тебя из-за меня убили.

– Я не за тебя заступаюсь, – сказал Карл. – Если этому головорезу позволить увести одного, потом придут за мной. Мы должны держаться вместе. Мы не беспомощны.

Карл был выше Вулфрика и почти не уступал шириной плеч. Гвенда видела, что он настроен решительно, и изнемогала от страха. Что, если начнется драка, прольется кровь, а ее Сэм по-прежнему сидит на лошади лорда?

– Мы просто уйдем с Ральфом, – проговорила она. – Так будет лучше.

– Нет, не уйдете, – возразил Карл. – Я не позволю ему вас забрать, хотите вы того или нет. Ради моего собственного блага.

Люди одобрительно загудели. Гвенда огляделась. Почти все мужчины держали в руках лопаты и мотыги и были готовы пустить их в дело, хотя и выглядели напуганными.

Вулфрик повернулся спиной к Ральфу и негромко, но твердо распорядился:

– Женщины, уведите детей в церковь, скорее!

Матери похватали малышей, принялись подзывать ребятишек постарше. Гвенда осталась стоять где стояла, как и несколько молодых крестьянок. Мужчины сбились тесной кучкой, встали плечом к плечу.

Ральф недоуменно переглянулся с Аланом. Они не ожидали, что столкнутся с пятью десятками воинственно настроенных крестьян. Но, поскольку были верхом, могли ускакать при первой же опасности.

– Ладно, тогда я заберу в Уигли этого паренька.

Гвенда зажала рот рукой.

– Если родители захотят его вернуть, сами придут туда, где им полагается быть.

Гвенде мнилось, что она сходит с ума: Сэм в руках Ральфа, тот готов ускакать. Она едва справилась с воплем, что рвался наружу из груди. Если Ральф развернет коня, решила она, она бросится на него и попытается стащить с седла, и сделала шаг вперед.

Тут позади Ральфа и Алана появилась воловья упряжка. Гарри-пахарь подогнал волов с другого конца деревни. Восемь могучих животных остановились перед церковью, тупо осматриваясь и не ведая, куда идти дальше. Гарри их придерживал. Теперь Ральф и Алан очутились в западне между деревенскими жителями, волами и каменной церковью.

«Гарри с самого начала задумал помешать Ральфу увести нас с Вулфриком, – поняла Гвенда. – Что ж, он подошел как нельзя вовремя».

Карл произнес:

– Отпустите ребенка, сэр Ральф, и ступайте с миром.

«Беда в том, – подумалось Гвенде, – что теперь лорду трудно будет отступить, не потеряв лица. Ему нужно что-то сотворить, чтобы не выставить себя на посмешище, – для гордого рыцаря это самое главное». Рыцари беспрестанно твердили о чести, но слова оставались словами: когда им требовалось, знатные господа охотно совершали постыднейшие поступки. На самом деле они заботились исключительно о собственном достоинстве; для них смерть была приемлемее унижения.

На мгновение все замерли: рыцарь с ребенком на коне, возмущенные крестьяне, туповатые волы в упряжке.

Затем Ральф ссадил Сэма наземь.

На глазах у Гвенды выступили слезы облегчения.

Сэм кинулся к матери, обхватил ее за пояс и разрыдался.

Крестьяне выдохнули, опустили лопаты и мотыги.

Ральф дернул поводья и крикнул:

– Но, пошел!

Конь встал на дыбы. Ральф всадил шпоры ему в бока и поскакал прямо на людей. Крестьяне бросились врассыпную. Алан устремился за Ральфом. Крестьяне метались по площади перед церковью, падали на грязную землю, валились друг на друга, но кони каким-то чудом никого не потоптали.

Ральф и Алан хохотали, выезжая из деревни, как если бы случившееся было отменной шуткой.

Но лорда унизили, а это, как знала Гвенда, означало, что он непременно вернется отомстить.

68