Многосторонняя дипломатия в биполярной системе международных отношений

На состоявшемся совещании, когда речь заходила об СССР и его ведущей роли, советская сторона не проявляла активности, напротив, неоднократно выступала с заверениями о том, что КПСС не претендует на руководящие позиции и ни на кого не собирается давить. Как это ни парадоксально, ведущую роль КПСС отстаивал в своих выступлениях глава делегации КПК Мао Цзэдун. По его мнению, ни одно движение не может обойтись без своего лидера, и у врагов есть лидер – американский империализм (как афористично выразился Мао, «змея без головы не может ползать»[1059]

). КПСС, по мнению Мао, должна стать лидером международного коммунистического движения, поскольку обладает наибольшим опытом (большой революционный опыт КПК, заметил он, не может пока конкурировать с опытом КПСС в строительстве социализма). Выход из Суэцкого кризиса осени 1956 г. нагляднее всего доказал не только военную мощь, но и моральную силу СССР. Советский опыт, говорил Мао, полезен даже в той своей части, которую можно считать ошибочной – ошибки, допущенные при жизни Сталина, должны послужить предостережением. Говоря о значении советского опыта, китайский лидер пытался скорректировать оценку Сталина, данную в закрытом докладе Н. С. Хрущева о культе личности на XX съезде КПСС: «Сталин, осуществляя руководство партией Советского Союза, проделал великую работу. Его достижения – главное, а недостатки и ошибки – второстепенное»

[1060]

. Вместе с тем Мао готов был признать, что в сравнении со сталинскими временами стиль работы советских товарищей изменился в лучшую сторону – теперь можно ощущать атмосферу равноправия в отношениях компартий, которой не было в первый его приезд в Москву в 1949 г. Большое внимание Мао уделил необходимости единства коммунистического движения («Если мы будем разрознены, то окажемся бессильными») и выразил удовлетворение тем, что совещание проходит в обстановке большой сплоченности. При всей декларативной готовности Мао признать за КПСС право на лидерство, его активность на обоих совещаниях и явно выраженные, всеми замеченные претензии на роль главного теоретика и толкователя марксизма-ленинизма отражали не только объективное усиление позиций КПК в мировом коммунистическом движении, но и претензии китайской политической элиты на еще большее усиление своей роли. Последовательно проводя в своих выступлениях мысль о том, что мировое коммунистическое движение не может обойтись без руководящей силы, Мао одновременно изложил программу преодоления Китаем своей отсталости, превращения его в мощную индустриальную страну, способную конкурировать с ведущими западными державами. По сути дела он впервые на международном форуме выразил готовность в перспективе побороться с СССР за лидерство в международном коммунистическом движении.

Отношения КПСС и КПК не были безоблачными, но они были пока еще относительно стабильными, обеим партиям вопреки уже назревавшим противоречиям и взаимному недовольству в 1957 г. пока удавалось создавать видимость единства[1061]. Вместе с тем в выступлениях Мао проявился и специфический китайский подход к ключевым проблемам международных отношений, содержавший в себе зародыши будущих острых споров с КПСС. Достаточно напомнить его тезис, шокировавший многих, особенно западных коммунистов, о том, что в случае возникновения атомной вой ны «в крайнем случае погибнет половина людей, но останется еще другая половина, зато империализм будет стерт с лица земли и весь мир станет социалистическим»[1062].