Моя вселенная – Москва. Юрий Поляков: личность, творчество, поэтика

Разве не эту же боль потери отчего дома переживаем мы, когда смотрим спектакль «Белая гвардия», когда горько смеёмся над фарсом «Зойкиной квартиры» Михаила Булгакова? И разве могла бы состояться драматургия Юрия Полякова такой, как она состоялась, и обрести полнокровную жизнь на сцене, если бы не унаследовала идеалы и традиции русского театра? Образ отчего дома, дорогой и близкий, встаёт перед нами и в пьесе Юрия Полякова «Контрольный выстрел» (авторское название «Смотрины»). Всё развитие пьесы, социальная её подоплёка, вся драма трагедии разрушения – здесь, на этих страницах, в этом доме: «Контрольный выстрел», название пьесы, не оставляет сомнений. И тот же колорит, та же щемящая тревога, столь хорошо знакомая по «Вишнёвому саду», то же настроение грядущей, да что – грядущей?! Уже наступившей трагедии разрушения, та же драма крушения отчего дома звучит и в следующей пьесе «Халам-бунду, или Заложники любви». Трагедия, драма, драма трагедии… Что это? С какой стати? Ведь пьесы Юрия Полякова названы предельно точно: «комедия», они легко и весело читаются, и их смешно и занятно смотреть. Но помнится, что и Чехов поставил это точное и ёмкое слово «комедия» в названии «Вишнёвого сада». Смех сквозь слёзы…

Так и Юрий Поляков пишет комедии, и смех его порой веселит нас, порой одаривает тёплой сентиментальной слезой, но порой и пугает гневным сарказмом, и больно ранит: гротеск его беспощадной сатиры – нелёгкое зрелище. И уходя со спектакля, такого как «Контрольный выстрел», невольно вспомнишь гениальный афоризм бессмертного Гоголя: «Чему смеётесь? Над собою смеётесь!.. Эх вы!..» «Хомо эректус, или Обмен жёнами» – названа одна из последних комедий Юрия Полякова. Читателю, привыкшему к изяществу эротического рисунка его писательского письма, сбалансированного и выверенного, восхищённому изысканным умением мастера пройти по грани, отделяющей пошлость от лёгкого милого флирта, пусть и порой достаточно смелого в своих проявлениях, такому читателю нелегко принять откровенное наступление бесстыдства, обнажённого в этой пьесе. Уже самим названием драматург предупреждает читателя: разговор предстоит жестокий, «на ножах». Потому что слишком жестоким и беспощадным стал мир, в котором мы оказались, мир, в котором пошлость, цинизм и растление становятся нормой и вот-вот, кажется, поглотят нас навсегда. И здесь талант Полякова вырастает до щедринских масштабов, здесь писатель срывает все и всяческие покровы приличия с явлений, в которых видит особую опасность. Вереница женских образов, созданных драматургом, девушек из хороших семей, их подруг, жён простых смертных и академиков, вдруг оказавшихся на обочине жизни, бизнесменов, депутатов и журналистов и их подруг, секретарш, бухгалтерш из офисов олигархов, журналисток и молодых и пожилых учёных дам, – эта вереница разнообразна и самобытна. Женщины бывают симпатичными и не очень, но всегда узнаваемы как типичные представительницы нашего времени. Они – предмет любви и страсти его героев – зовущие и непривлекательные, любящие и изменяющие, провоцирующие на добрые, высокие душевные движения героев и вызывающие их отвращение. Для всех них находится место в комедиях Полякова, и всех их автор по-своему любит, понимает, жалеет, прощает слабости и промашки. Но есть одна категория женщин, к которым автор особо пристрастен, – студентки. Те из них, которые выходят на панель. Здесь драматург беспощаден. Его слово взвивается, как хлыст, бич, как нагайка. Удары, которые он наносит с отчаянием и болью. И всё же наносит! Потому что нет для писателя Юрия Полякова высшей ценности в мире, чем одухотворённое знание, несущее миру свет и, он в этом абсолютно уверен, истинную свободу.

Тема Любви, может быть, больше всего сближает Юрия Полякова с Михаилом Булгаковым. Как трагична, как загнана в угол, как бесправна Любовь в булгаковской «Зойкиной квартире», как тоскует, страдает и плачет Мечта о высокой и чистой любви!

Героини комедий Юрия Полякова также бесправны – условия жизни и обстоятельства, в которые они поставлены, лишили их надежд на высокое и чистое чувство, будь то Даша Кораблёва из «Контрольного выстрела» или её соперница Инна Константиновна, женщины сомнительного предприятия «Хомо эректус» или даже милый «синий чулок» Елена – «заложница любви» из прелестной комедии «Халам-бунду».

Да и можно ли в комедии вообще, по определению, говорить о Любви?!