Молчание костей

– Много. Не только щелкуны, но и представители всех некоренных меньшинств. Еще несколько обезьян, несколько роботов. До Корректировки была небольшая струйка – большинство довольствовалось тем, что им не задавали слишком много вопросов, – а теперь это настоящее наводнение.

– Чего вы все надеетесь достичь, Тазакнакак, кроме того, чтобы спастись от мозаичников и от тех, кто ими управляет?

– Старый порядок не отличался устойчивостью, капитан Несс. Это был только вопрос времени, когда появится нечто новое. Все ваше общество зиждилось на фундаменте лжи. Вас заставили поверить, что пистоли – не более чем древний курьез, который может принести пользу только в качестве денежной единицы. Вы даже не способны вообразить, какова их истинная ценность. Вы и вам подобные превратились в инструменты, применяемые для поставок этого товара.

– Нам сперва говорили, что пистоли – это деньги; потом – что в них заточены души умерших; наконец, сказали, что никаких душ там нет. Нам говорили много противоречивых вещей. Я уже мучаюсь вопросом, почему пистоли начали демонстрировать влечение к Старому Солнцу.

– Полагаю, дорогой капитан, я собирался ответить, когда нас отвлекло послание вашей сестры.

– Тогда ответь сейчас.

– Старое Солнце тянет их к себе. У вас сейчас есть при себе пистоль?

Один лежал на столе в качестве пресс-папье.

– Что ты хочешь доказать?

Тазакнакак взял монету:

– Потеря одного пистоля никак не повлияет на вашу участь или финансовое состояние. Я прав?

– Никто на самом деле не знает, сколько стоит пистоль, – сказала Адрана. – Но ты прав, у нас их еще очень много.

Они направились к ближайшему шлюзу. Не было необходимости надевать скафандры, и это радовало Адрану, поскольку ни один не подошел бы щелкуну. Они открыли внутреннюю дверь и поместили пистоль в камеру, позволив слабой силе тяжести, возникшей от ускорения, прижать его к полу. Затем закрыли внутреннюю дверь, перекачали дыхаль в резервуары, постепенно, чтобы не потревожить пистоль, снизив давление почти до нуля, и наконец открыли внешнюю дверь.

Они наблюдали за происходящим через окошко во внутренней двери.

Какой-то перепад остаточного давления заставил пистоль оторваться от пола. Монета поплыла вверх, затем повернулась аверсом к Старому Солнцу и центру Собрания.

– Для меня это не новость, Тазакнакак. Фура заметила эффект в Малграсене, позже упомянула о нем, и каждая из нас проверила это самостоятельно. Я бы не спрашивала тебя о влечении к светилу, если бы не…

– Смотрите.

Пистоль вылетел из шлюза. Он двигался медленно, но целеустремленно. Мало-помалу он набирал скорость и удалялся от «Веселой кобылы».

Спеша к Старому Солнцу.

Трещальник снова был настроен на канал ближнего действия, и мощности передатчика хватало ровно настолько, чтобы сигнал преодолел расстояние от антенны до шлема Прозор. Фура трижды позвала ее по имени, прежде чем услышала ответ.

– В чем дело, детка? Разве я не говорила тебе, что хочу передавать, пока мы не убедимся, что сообщение получено? Для этого дела приходится напрягать все серое вещество, что еще осталось в моем помятом котелке, а когда корабль вот так встает на дыбы и вихляет…

– Это не наша вина, Проз, это Инсер Сталлис в нас стреляет. Он повредил паруса. Паладин и Тиндуф пока справляются, но оставаться снаружи слишком опасно. Сталлису теперь есть куда стрелять, и если он видел хотя бы проблеск парусной вспышки, то понял, что цель близка. Возвращайся как можно быстрее – Тиндуф будет у шлюза, поможет тебе.

Прозор презрительно хихикнула:

– Если им удастся всадить в меня снаряд, это будет самый счастливый день в их жизни.

– Иди к шлюзу, – велела Фура и отключилась.

Тиндуф уже был в пути, наполовину облаченный в скафандр – на случай, если придется выйти. Сурт все еще несла вахту в обзорной рубке, до предела напрягая зрение. Фура с радостью подменила бы ее, но потребовалось бы слишком много времени, чтобы втащить обзорную рубку в корабль и выдвинуть снова, и она не могла допустить, чтобы «Мстительница» так долго оставалась слепой.

– С Проз все будет в порядке? – спросил Рутер.

– Если она поспешит.

Фура сжала кулак, проклиная себя за то, что не связалась с ней раньше. Не то чтобы это возымело действие: Прозор была не из тех, кто бросает работу недоделанной. Фура подумала о массе парусов, корчащейся где-то посреди снастей, словно тварь из тьмы, и об удачном стечении обстоятельств, благодаря которому Прозор не запуталась в тросах, когда натяжение ослабло. Затем вспомнила, что за мысль пришла ей в голову, когда Тиндуф сообщил, что Прозор еще не вернулась.

– А знаешь, Рутер…

Чтец костей настороженно посмотрел на нее:

– Капитан?

– Ты очень умный мальчик. Я понимаю, почему Верранвелл держал тебя под рукой. Вряд ли только из-за твоих способностей чтеца.

– Вы насчет моей идеи насчет катера и подметалы? Я уже понял, что она неудачная.

– Да, верно. Но это не та идея, над которой я размышляю. Ты жалел, что мы не можем открыть ответный огонь по Сталлису.

– А вы сказали, что орудиям не остыть достаточно быстро.