Молчание костей

В орудийном отсеке правого борта завывал горячий пар – лопнуло что-то важное. В некотором отдалении дрейфовала Сурт в позе зародыша: медленно вращалась в беспокойном горячем тумане, закрыв руками лицо. Рядом бился оторвавшийся шланг, извергая пар.

Фура подскочила к крану, коснулась его живой ладонью и вздрогнула от жара. Взялась металлической рукой и дергала за спицы, пока колесо не повернулось со стоном, ослабляя перегретый поток. Но этого было недостаточно: задвижка закрывалась слишком медленно, и пальцы все время слетали. У металлической руки хватка была крепче, чем у настоящей, но со скользкими предметами она справлялась гораздо хуже. Кривясь от боли, Фура ухватилась второй рукой за колесо и, упираясь ногами в стену, вложила все силы в поворот.

Кран поддался, утечка прекратилась и оторвавшийся шланг обмяк. Фура бросилась к беспомощной Сурт, щуря глаза в жгучем пару. Она обняла подругу и потащила прочь из пекла. Сурт дрожала в ее объятиях и бормотала:

– Почему орудия… Почему мы не…

– Система отказала, – ответила Фура, переводя дыхание, и только теперь осознала, насколько сама изнурена. – Пушки не охладить, да и снарядов осталось мало – я бы предпочла их поберечь.

Сурт все еще держалась за лицо. Одна рука была перевязана, но этот ожог был пустяковым по сравнению с новыми ранами. Везде, где виднелась кожа, вспухли белые волдыри.

– Мы идем к Эддралдеру, – сказала Фура. – Он тебя починит.

– Как починил Страм? – хрипло спросила космоплавательница.

– Других врачей, кроме него и Меррикс, у нас нет, так что лучше поверь в них. Я тебе говорила, что мы взорвали еще один корабль?

– С двумя противниками покончили в честном бою, – Сурт закашлялась. – Недурно, если учесть, что мы толком пороху не нюхали.

– Весьма недурно. Может, у нас маловато опыта в таких делах, но мы не совсем желторотые. – Фура замолчала, взглянув на свою живую руку, которая была почти так же сильно обожжена, как и руки Сурт. – Ты хорошо поработала – мы и не надеялись продержаться в игре так долго.

– Мы можем улететь?

Фура вздохнула:

– Если получится на таких измочаленных парусах, будет тот еще трюк… Но мы не побеждены, Сурт. Поверь мне.

Меррикс и Эддралдер встретили их возле комнаты доброты и взяли Сурт под свою опеку. Меррикс положила ее на ту же койку, где прежде лежала Страмбли, и осторожно отвела пальцы от лица и глаз. Кожа превратилась в маску из волдырей, глаза – в узкие щелочки, из которых струились слезы. Меррикс молча обменялась взглядом со своим отцом и подошла к шкафчику с лекарствами.

– Правильно ли я понял, что с войной мы закончили? – спросил Эддралдер, готовя шприц.

– Так и есть. А вот закончила ли война с нами, я не могу сказать. – Фура сжимала обожженную руку металлической. – Можем выстрелить еще несколько раз, прежде чем пушки заклинит намертво. Мы с Тиндуфом попытаемся отремонтировать систему охлаждения, но можем и не успеть. Думаю, Сталлис или тот, кто его сменил, рискнет подойти ближе, как только удостоверится, что изувечил «Мстительницу».

Меррикс выжала немного мази на пальцы:

– Вы повредили руку?

– Обо мне не беспокойтесь, – отрезала Фура.

Трамвай ехал по рельсам, подпрыгивая и дребезжа. Он словно зарывался носом в углубляющийся темный каньон между высокими зданиями. Над головой простиралась паутина телеграфных проводов, веревок для сушки белья и пешеходных мостиков. Адрана и Меггери стояли на открытой площадке у задних дверей, где они со своим багажом не слишком мешали другим пассажирам. Ракамор в вагоне, пересаживаясь с одного сиденья на другое, тихо беседовал с людьми. Он расспрашивал о «Баре Квелла» и, конечно же, делал это таким образом, чтобы его интерес выглядел вполне невинным.

У Адраны пульсировал палец. Но гораздо хуже были мурашки, которые бегали по хребту всякий раз, когда чей-то взгляд задерживался на ней дольше, чем на мгновение. В трамвае было много людей с газетами, и в самых последних выпусках упоминалась космическая битва. Она не могла не пробудить воспоминаний о деле против сестер Несс, и наверняка такие заметки сопровождались иллюстрациями.

Адрана сделала все, что могла. Она была совсем не похожа на ту девушку, которая когда-то покинула Мазариль. Дело было не только в короткой стрижке, нарочитой андрогинности одежды и очках с простыми стеклами. Дело было во всем остальном. Космос изменил ее лицо, оно стало худым и жестким. В нем появились углы и выступы, которые, казалось, принадлежали какому-то чужому отражению. Когда она опускала подбородок так, чтобы глаза показались над очками, в них сквозил далекий непостижимый холод. Она чуть не вздрогнула от силы собственного взгляда. Разве может кто-нибудь узнать в ней Адрану Несс?

Ракамор бочком вышел на площадку. Он ухмылялся, явно довольный собой:

– Как палец?

– А как наш пункт назначения?

Он оперся о поручень:

– Кажется, я узнал, где он. Нам повезло – эта линия приведет нас достаточно близко. Но нельзя лезть туда очертя голову. – Он понизил голос: – Я хорошенько прощупаю этого джентльмена. Если что-нибудь меня не устроит, щелкун останется у нас.