Молчание костей

Двое его помощников стояли по бокам платформы с длинными деревянными шестами наготове. Адрана почувствовала прилив прежде, чем увидела: надвигающаяся волна несла перед собой фронт теплых газов, который ударил достаточно сильно, чтобы она едва не потеряла сознание. Но она устояла – и затаила дыхание, – положив руку на деревянный поручень плота (это действительно был плот), а другой схватив щелкуна. К счастью, вода поднялась на малую часть диаметра туннеля, но она ежесекундно прибывала, уже заливая плот. Адрана испугалась: а вдруг плот застрял? Или перегружен и вот-вот утонет?

Плот резко высвободился и начал подниматься. Его понесло потоком, все быстрее и быстрее, и жижа уже не заливала его. Теперь, когда они плыли, Адране удалось разглядеть, что вокруг не вода, а масса нечистот, похожая на полупереваренный суп. Накатила тошнота, но Адрана огромным усилием воли удержала желудок от опрастывания.

Сообразительные и бдительные помощники шестами отталкивались от стен, а когда в свете фонарей появилась близкая развилка, умело направили плот в нужное отверстие.

– Не могли бы мы прояснить кое-что, мистер Квелл? Вы предали мою сестру. Насколько я помню тот инцидент, вы также предали доверие своей подруги Прозор. Я намерена отдать Тазакнакака на ваше попечение, поскольку он сам этого желает. Но после мне бы не хотелось иметь с вами ничего общего.

Черные дыры как будто смотрели ей в душу.

– Пожалуйста, продолжайте.

– Я оказалась втянута в ваши планы, мне неизвестные, хотя догадываюсь, что они как-то связаны с подготовкой, упомянутой Тазакнакаком. Но у меня нет гарантий, что вам можно доверять больше, чем Видину Квиндару.

– Действительно, гарантий нет, – признал он. – И ничто из того, что я скажу или сделаю, никогда не восстановит мою репутацию до уровня, предшествовавшего предательству. Не было дня, когда бы я не размышлял о Прозор и о том, как сильно она меня презирает. Скажите, она на вашем корабле? С ней все в порядке?

– Она не на моем корабле. – Адрана подумала о том, чтобы помучить Квелла, чего он, безусловно, заслуживал, но милосердие взяло верх. – Когда я видела ее в последний раз, она была здорова. Я бы и рада сказать, что она жива, но это зависит от судьбы моей сестры и ее корабля.

– Что касается корабля, боюсь, известия правдивы.

Адрана собралась с духом:

– Уничтожен?

– По крайней мере, очень сильно поврежден и не имеет никаких шансов на самостоятельное плавание.

– Вы в этом разбираетесь, сэр?

Он поднес руку к лицу:

– Еще как. Когда-то я был ионным мастером у капитана Пельсена на «Графине при свете лампы». Побывал на всех шарльерах Браслета Мельгамиш. А потом… кое-что случилось. Но я все еще разбираюсь в кораблях и их возможностях. С вашим покончено. – Но его губы тронула улыбка. – Однако она не сдалась без боя. Эскадре здорово досталось.

– И все же ее захватили?

– Не знаю, капитан Несс. Но к Тревенца-Рич сейчас летит какой-то катер.

Это все, что он мог ей сообщить, и поскольку надежда не умерла, Адрана вцепилась в нее изо всех сил.

– Обстановка весьма гнетущая, – заявил щелкун, как будто пропустив весь разговор мимо ушей. – Обоняние – не самая развитая моя способность, и тем не менее на меня угнетающе действует коллективное зловоние ваших соплеменников.

– Сомневаюсь, что ответственность за него целиком лежит на обезьянах, – сказала Адрана. – В этом мире живут и инопланетяне. Наверняка есть и щелкуны, и какими бы ни были их нечистоты, они, конечно же, в итоге оказываются здесь. – Она взглянула на Квелла, который уже говорил с одним из соратников, и снова обернулась к пришельцу. – Зак, ты думал, я забуду, что мы обсуждали в туннеле?

Щелкун отмахнулся:

– О чем бы я ни говорил, чтобы успокоить вас, это уже вылетело у меня из головы.

– А я все помню. Мы говорили о пистолях и их предназначении. Ты сказал, что их тянет к Старому Солнцу, потому что оно больное.

– Я слишком разболтался.

– Нет, ты сказал слишком мало. Я не успокоюсь, Тазакнакак, пока не вытяну из тебя правду. И я знаю, ты и сам не прочь ее выложить. Тебе не дает покоя совесть, она твердит, что на тайну необходимо пролить свет. Так почему бы не рассказать все прямо сейчас – и дело с концом?

– Ваш разум слишком слаб, чтобы…

– Да не волнуйся ты за мой разум! Просто расскажи все, что знаешь сам. И не щади мои чувства.

Пришелец обо всем ей рассказал, пока плот плыл по бурлящему потоку. Он поведал о пистолях, которые на самом деле были маленькими машинами – или машинами громадными, но почти целиком скрытыми от глаз, – и он говорил так, будто эти громадные машины (или части еще более колоссального левиафана) на самом деле были ангелами-исцелителями, ангелами, которые отклонились от истинной цели, заключающейся в том, чтобы спуститься в пламя больного Старого Солнца и снова сделать звезду молодой.

Чтобы сделать Старое Солнце – Новым.

Тазакнакак оказался совершенно прав: ее слабый разум мало что понял из услышанного.

Но этого хватало, чтобы двигаться дальше.

– Покажи ей, что в сумке, – сказал Эддралдер.