Молчание костей

Рутер очень осторожно открыл горловину мешка. Они брали такие мешки с собой, отправляясь в шарльер, чтобы складывать в них пистоли или другую добычу. В поле зрения появился стеклянный изгиб, покрытый паутиной трещин и заплат, похожий на разноцветную мозаику. Внутри стеклянной конструкции мерцали огни – слабо и нерегулярно, как будто некий питающий их источник энергии истощился почти до конца. Рутер еще больше расширил горловину. Фура увидела усеченную сферу с металлическим кольцом, охватывающим кромку, а под кольцом каскад проводов, шлейфов и непостижимых механических деталей. Все срезы были очень гладкими.

– Я принесла его с собой… – проговорила Фура.

– Вы не помните? – спросил Эддралдер.

– Все, что я помню, – это как улетел Сталлис и вернулась Страмбли. Я была напугана и теряла силы. Я не знала, что она со мной сделает.

В передней части катера заговорила Сурт:

– Она была одной из нас.

– Когда-то была, Сурт. Нам кажется, что прошло совсем немного времени, но мы-то не стали призрачниками. Думаю, для нее это была… какая-то другая жизнь, иная форма существования, оставшаяся в далеком прошлом. Страмбли сказала, что ей гораздо больше нравится то, кем она стала.

– Она говорила, что собирается делать дальше?

– Я отдала ей корабль. Думаю, она… будет обитать в нем, как привидение, станет хранительницей руин, может, найдет способ привести его в пригодное для плавания состояние… Наверное, мы уже никогда не увидим ни «Мстительницу», ни Страмбли. И я заранее сочувствую любому, кто посягнет на корабль. Мне кажется, это… хорошая сделка.

– Но нелегкая для тебя, – сказала Сурт. – Я же знаю, что этот корабль значил для вас с сестрой и сколько крови он стоил нам всем.

– Но если подумать, кто позаботится о нем лучше, чем призрачница? Это был не такой уж трудный выбор, Сурт, и я не жалею. Мы уже в пути, да? Могу я спросить, что с твоими глазами?

– Очень болят, но если приподнять повязку, различаются свет и тьма. Доктор Эддралдер считает, что я иду на поправку. А Рутер у нас молодец. Он очень хорошо читал показатели, и я даже позволила ему поработать с маневровыми, как только у нас появилось некоторое представление о курсе. У мальчика легкая рука. Мы еще сделаем из него настоящего космоплавателя.

По голосу подруги Фура поняла, что Сурт храбрится вопреки обстоятельствам.

– Все не так хорошо, как хотелось бы, да?

– Можете добраться до подметалы, капитан?

– Я потеряла руку, а не рассудок. – Фура вытолкнула себя из кресла, миновала мешок, в котором лежали останки славного Паладина, и добралась до передней части катера, где Сурт и Рутер делили бремя управления на двоих.

– Теперь можно без опаски включать подметалу или трещальник, капитан, – сказал Рутер. – На всех кораблях в радиусе десяти тысяч лиг они работают. Даже если бы мы хранили молчание, нас все равно обнаружили бы по отраженным импульсам и трещальным помехам.

– Мальчик имеет в виду, – пояснила Сурт, нащупывая указатель курса, – что мы понятия не имеем, каковы шансы добраться до Тревенца-Рич. Мы точно знаем наше местонахождение и скорость, и нам известно, где находится мир-веретено… А еще – что осталось в топливных баках.

Фура поколебалась, прежде чем задать вопрос. Вероятный ответ вызывал у нее справедливые опасения.

– И сколько?

– Где-то между «ничего» и «почти ничего». Сожгли очень много, пока выбирались из поля обломков. Ты помнишь, что мы уничтожили два их главных корабля? У трех оставшихся было много гаусс-пушек, которые работали на всю катушку, а когда первая абордажная операция сорвалась, они отправили еще два катера. Может, противник уже полностью выдохся, но нам хватило проблем. Мы удирали от катеров, не жалея топлива, и уклонились от гаусс-пушек главного калибра, виляя, как пьяница, но на запасах топлива это сказалось не лучшим образом.

Фура несколько секунд размышляла:

– Сколько часов до Тревенца-Рич?

– Мы не доберемся до Тревенца-Рич. Курс правильный, но скорость плохая. Если увеличим ее, истратив все, что осталось в баках, то промахнемся на тысячи лиг. Мистер Рутер проверил цифры вручную. Квадратура круга и то попроще будет.

– Тогда подай сигнал, – предложила Фура. – Когда к Колесу Стриззарди приближались выжившие в космическом бою, Глиммери послал катер, чтобы их перехватить и доставить в порт.

– Все верно, но Рутер говорит, что нам такой фокус не проделать, слишком уж мало осталось времени. Все сложно, капитан. Я бы хотела ошибаться, но с цифрами – которые говорят о том, сколько у нас осталось горючего, – не поспоришь.

– Кто-нибудь нас найдет.

– Не на этом курсе. Чтобы добраться до Тревенца-Рич, мы поперли в Пустошь. Если бы повернули к центру Собрания, тогда нас могли бы обнаружить. Но не раньше, чем мы помрем от голода и удушья, поэтому те, кто вскроет люк катера, увидели бы только трупы. Мы же верно поступили, что направились к Тревенца-Рич, да?

– Конечно, Сурт. Не смей сомневаться.

– Капитан, мы отправили сигнал, – сказал Рутер. – Как я уже говорил, тут вокруг полно подметал и трещальников, так что одна просьба о помощи ничего не меняет.

Фура была согласна, пусть и с оговорками.