Москва в эпоху реформ. От отмены крепостного права до Первой мировой войны

В 1880-е годы в Москве служили уже три раввина, открывались новые молельни, но единого религиозного центра пока еще не было. Александровское ремесленное училище и молитвенный дом располагались в доме № 12 по Спасоглинищевскому переулку, а в 1886 году Московское еврейское общество приобрело соседний участок № 10 для возведения величественной синагоги.

На рубеже XIX–XX веков в иудейских заведениях Восточной Европы распространился особый тип канторского пения. Хаззан – член общины, читающий духовные тексты нараспев, – сопровождал свою молитву небольшим ансамблем певцов, обычно до десяти человек. Служба выходила духоподъемной и мелодичной. Со временем синагоги, в которых хор дополнял пение кантора, стали называть «хоральными». Здание строилось по проекту зодчих С. Эйбушица и С. Родионова, оно было готово к началу 1891 года, но уже в первое десятилетие своего существования синагога лишилась купола.

Городская легенда возводит это решение к историческому конфузу. Московский генерал-губернатор, великий князь Сергей Александрович страдал близорукостью и случайно вместо православного храма перекрестился на синагогу. Религиозному ритуалу хозяина города придали большое значение и решили снести купол от греха подальше. Народная молва совмещает 1890-е годы со временем ожесточения «еврейского вопроса» и наступлением реакции.

Дело в том, что при генерал-губернаторе В. А. Долгорукове московские евреи чувствовали себя относительно спокойно. Долгоруков являл собой образ старого русского вельможи чуть ли не из XVIII века, для которого первичными были спокойствие и тишь во вверенных владениях. Полиция активно брала взятки, городские власти смотрели на еврейскую общину как на источник обогащения.

Долгоруков активно общался с еврейским предпринимателем и меценатом Лазарем Поляковым, который, вероятно, охотно ссужал старика деньгами. Поляков как раз содействовал приобретению участка в Спасоглинищевском переулке. В 1890-е этот неординарный горожанин стал генеральным консулом Российской империи в Персии. За свою обширную деятельность Л. С. Поляков в 1897 году становится потомственным дворянином и получает возможность носить генеральский мундир.

Недруги Долгорукова понимали, что старик давно потерял хватку, и начали активно работать над созданием негативного образа московского генерал-губернатора. Ходили слухи, что в Москве всем давно уже заправляют еврейские банкиры и купцы. Александр III как-то спросил у Долгорукова на одной из аудиенций: «Скажите, кто в Москве генерал-губернатор – вы или Поляков?» Связь с Лазарем Соломоновичем только ускорила отставку бывшего «хозяина» Москвы, который так ярко выведен Борисом Акуниным на страницах «фандорианы».

Новый властитель города, Сергей Александрович, «ускорил» решение еврейского вопроса. За короткий срок из Москвы выселили около 20 000 евреев. Доходило до циничного: «Так, например, пристава Басманной и Тверской частей задались определенной целью устроить у себя «химически чистый» участок, т. е. в котором не было бы ни одного еврея, даже из категории тех, которых и Власовский не выселял. Оба они приглашали к себе врачей, юристов и прочих евреев и предлагали им переехать в другой участок, прямо заявляя, что они не хотят иметь у себя в участке евреев».

Новый 1892-й год раввин Минор встречал практически в одиночестве, синагога опустела. Минор печально сказал: «Давайте горячо помолимся о том, чтобы скорее исчезла с лица земли «власть зла». Впоследствии Минора выслали из Москвы, и с 1893 по 1924 год главным раввином города был И. Я. Мазэ, человек грамотный, «…глубокий знаток Библии, Талмуда, Каббалы и многих иных книг еврейской письменности».

В июле 1892 года местные полицейские не разрешили открыть синагогу даже для венчания. На протяжении следующих 14 лет московские евреи тщетно пытались завладеть своим сакральным пространством, на которое было истрачено около 200 000 рублей. Синагога распахнула свои двери только в 1906 году, когда официальные границы веротерпимости в империи несколько расширились.

Газета «Московские новости» сообщила по этому случаю: «…Градоначальник пригласил к себе представителей московской еврейской общины с раввином во главе и объявил им, что Государь Император разрешил открыть еврейскую синагогу на Солянке… Раввин и представители еврейского именитого купечества заявили градоначальнику, что, как только откроется синагога, они вознесут молитву о Государе и употребят все усилия, чтобы повлиять на молодежь». За работы по переоформлению здания взялся видный зодчий Роман Клейн (1858–1924), внесший в оформление нотки модерна.

Получается, что архитектурную трактовку иудаизма в Москве доверили отнюдь не евреям – Эйбушиц был австрийцем, а Клейн происходил из немцев. Раввин Мазэ получил трибуну для своих выступлений, и он, страшась полиции, мастерски толковал ветхозаветные предания, намекая на то, что они имеют к нынешним трудным временам самое непосредственное отношение.