Москва в эпоху реформ. От отмены крепостного права до Первой мировой войны

Правда, Зимин предупреждал о ненадежности английской системы фильтрации, которая слабо справлялась с паводковыми ситуациями, и предлагал внедрить американскую. Это произошло только в 1906 году. «Во время весеннего разлива и от обильных дождей вода в Москве-реке сильно взмучивается и содержит в себе настолько мелкие глинистые частицы, что их фильтр не может задержать. Тогда воду очищают посредством коагулирования. Для этого используется глинозем (сернокислый алюминий). Глинозем в известной дозе в растворенном виде посредством специальных приспособлений разбрызгивается в водовод близ отстойника и створаживает муть. Муть эта, а также и бактерии, собираются в хлопья и падают на дно отстойника».

Лабораторией по исследованию воды заведовал ученый мирового уровня, доктор химических наук С. А. Озеров. В Москву приезжали перенимать опыт европейские делегации. Вкусная москворецкая вода объясняла необыкновенную пышность столичных кондитерских изделий. Булочникам Филипповым неоднократно предлагали перенести производство в Петербург, на что получали отрицательный ответ: мол, вода из Невы не годится.

В 1913 году появилась новая очередь водопровода, снабжавшая влагой окрестности Дорогомиловской заставы. «Работы производятся при посредстве паровой землечерпалки «Зинаиды», которая вынимает в рабочий день более 100 кубов земли со дна. Канава будет иметь глубину более 7 аршин, а ширину 5 сажень. Такой широкой и глубокой она делается для того, чтобы ее до конца прорытия не занесло землей и песком. Труба в готовом виде склепанная и обшитая парусиной, пропитанная особым составом, предохраняющим от ржавчины, лежит вдоль берега на высоких подмостках». В 1914 году достаточно часто рвались трубы между Сетунью и Воробьевыми горами, но Москва этих катастроф не заметила, их оперативно устраняли.

На протяжении тридцати лет надежность систем Московского водопровода обеспечивал блестящий инженер В. В. Ольденборгер. «Прошел Серебряный Век искусства, четыре Государственных Думы, три войны, три революции – а вся Москва пила воду Ольденборгера. Акмеисты и футуристы, реакционеры и революционеры, юнкера и красногвардейцы, СНК, ЧК и РКИ – пили чистую холодную воду Ольденборгера. Он не был женат, у него не было детей, во всей жизни его был – только этот один водопровод. В 1905 году он не допустил на водопровод солдат охраны – «потому что солдатами могут быть по неловкости поломаны трубы или машины»… На второй день Февральской революции он сказал своим рабочим, что революция кончилась, хватит, все по местам, вода должна идти. И в московских октябрьских боях была у него одна забота: сохранить водопровод. Его сотрудники забастовали в ответ на большевистский переворот, пригласили его. Он ответил: «С технической стороны я, простите, не бастую. А в остальном… в остальном я, ну да…» Он принял для бастующих деньги от стачечной комиссии, выдал расписку, но сам побежал добывать муфту для испортившейся трубы»[179]. Ольденборгер покончил с собой в 1921 году, затравленный большевиком Тимофеем Седельниковым. Последний утверждал, что Ольденборгер чуть ли не организовал контрреволюционную организацию в коллективе водопроводчиков, что благодаря ему вода «сознательно подмывает фундамент всей Москвы».

В 1900-е годы город переживает экспансию электрического трамвая. Москва достаточно долго раскачивалась и готовилась к внедрению принципиально нового транспорта. «Московские ведомости» писали в 1898 году: «Вопрос о выгодности, преимуществах, удобстве и безопасности введения электрической тяги взамен конной настолько выяснен опытами городов Америки, Западной Европы, Киева и Нижнего Новгорода, что останавливаться на его рассмотрении представляется излишним. Можно только сказать, что введение электрической тяги в Москве, при ее больших расстояниях и существующем в ней типе мостовой, представляется особенно желательным…»

Трамваи уже бегали по Курску, Витебску, Орлу, Севастополю. Первое общество, эксплуатирующее конно-железные дороги, решилось на переустройство линий в 1897 году. Получены все необходимые разрешения, на заводах Гамбурга заказано 24 вагона… Зимой 1899 года начались технические испытания линии-первенца.

В марте был торжественно открыт электрифицированный путь от Петровского парка до Бутырок. Дорога пролегала через Верхнюю и Нижнюю Масловку. «По всему пути, на протяжении 2,2 версты, стоял народ, с любопытством смотревший на движение электрического трамвая. Движение трамвая было плавное, скорое и почти без всякого шума; по желанию трамвай с поворотом рычага мгновенно останавливался. В Петровском парке прибытие трамвая ожидалось местным населением. Все находившиеся в вагонах воочию убедились в преимуществах электрической тяги пред конной; со всех сторон высказывались пожелания, чтобы Москва поскорее покрылась сетью электрических трамваев». Первые вагоны курсировали раз в 14 минут, а за проезд их владельцы требовали 6 копеек[180].