Москва в эпоху реформ. От отмены крепостного права до Первой мировой войны

Почувствовав весну, Зембо однажды отправился на прогулку. Воспользовавшись суматохой, он вышел на улицу, подошел к будке полицейского и стал клянчить у него лакомства. «Утверждают, что на Тверском бульваре от него бежали гурьбой студенты; говорят, что он взвалил себе на спину маленькую девочку, и она от радости хохотала; говорят, что, искусно обвивши хоботом какого-то гимназиста-приготовишку, он посадил его на самый верх липы, к его необузданному восторгу; говорят, что он хоботом вырвал с корнем молодое деревцо, сделав из него себе опахало… Но уже о необыкновенном путешествии слона было дано знать полиции. Тверская часть примчалась в полном составе. Бедного Зембо, который никому не делал зла, начали поливать из брандспойта. Он этому очень обрадовался, потому что всегда любил купание. С искренней радостью он поворачивался то левым, то правым боком, и его маленькие глаза ласково щурились».

В конце концов слона удалось связать пеньковыми канатами и затащить в зверинец с помощью пяти пар взмыленных лошадей. Зембо посадили на цепь, слон начал чахнуть и тосковать. Ветеринары считали, что у слона паралич, коллеги из Берлина советовали застрелить или повесить Зембо. В итоге его умертвили огромной дозой морфия и хлороформа. Доза лекарства составила 2,5 килограмма. Усыпил слона врач Тоболкин, который 21 июня 1941 года (!) отправит на тот свет собаку немецкого посла в Москве Шулленбурга. В 1912 году умерла слониха Женя, приобретение которой обошлось в 10 тысяч рублей. «По вскрытии этой громадины в печени оказался желчный камень величиной в детскую голову. Слон пал от склероза и перерождения сердца. Кожа подарена заводу А. И. Жемочкина. Опасаются, что смерть этого слона тяжело отразится на другом слоне, который сильно скучает и отказывается от пищи». Слон Ямбо должен был отправиться в Москву из Одессы летом 1914 года, но внезапно пришел в неописуемую ярость и начал крушить стены зверинца. Пришлось вызвать охотников, которые выпустили в животное около 200 пуль.

Каток Зоологического сада

В начале XX века зоосад жил весьма насыщенной жизнью. В 1904 году здесь появился полноценный аквариум. Правда, зверинцу не повезло оказаться в эпицентре пресненских боев в декабре 1905 года. Территорию утюжили снарядами, бушевали пожары, многие животные погибли. В октябре 1911 года в зоосаде разыгралась сценка, будто сошедшая со страниц «Маленького принца». Удав целиком проглотил слабенького и хилого крокодила. Ветеринар зашел в клетку, чтобы понаблюдать за состоянием змеи, но был схвачен удавом за кисть руки. Доктора еле-еле вытащили из вольера, настолько исполинской была сила животного. В исступлении удав начал биться о стенку клетки. Газеты сообщали о каждом эпизоде происшествия: «Состояние удава, проглотившего крокодила, крайне опасное, на завтра назначена операция извлечения крокодила. По мнению ветеринарного надзора, можно предположить, что крокодил окажется живым, так как удав, по-видимому, не причинил ему повреждений, слюна же удава утратила свою ядовитость».

Зимой на прудах заливали зеркальный каток, возводили горки, строили ледяные дома. И. С. Шмелев не меньше десятка раз упоминает зоологический сад в романе «Лето Господне»: «Зоологический сад, где устроены наши горы, – они из дерева и залиты льдом, – завален глубоким снегом, дорожки в сугробах только. Видно пустые клетки с сухими деревцами; ни птиц, ни зверей не видно. Да теперь и не до зверей. Высоченные горы на прудах. Над свежими тесовыми беседками на горах пестро играют флаги… Степенный плотник Иван помогает Пашке-конторщику резать и выдавать билетики, на которых написано – «с обеих концов по разу». Народ длинным хвостом у кассы. Масленица погожая, сегодня немножко закрепило, а после блинов – катается. «Милиен народу! – встречает Василь Василич. – За тыщу выручки, кательщики не успевают, сбились… какой черед!..»

Мать Алеши из «Юнкеров» А. И. Куприна бранит сына: «В Зоологический сад лазил без билетов, через пруд. Мокрого и грязного тебя ко мне привели за уши». Высокие ледяные горы прельщали героев гораздо больше катков на Патриарших и Чистых прудах. В Зоологическом саду рассекали и персонажи «Анны Карениной»: «В четыре часа, чувствуя свое бьющееся сердце, Левин слез с извозчика у Зоологического сада и пошел дорожкой к горам и катку, наверное зная, что найдет ее там, потому что видел карету Щербацких у подъезда. Был ясный морозный день. У подъезда рядами стояли кареты, сани, ваньки, жандармы. Чистый народ, блестя на ярком солнце шляпами, кишел у входа и по расчищенным дорожкам, между русскими домиками с резными князьками; старые кудрявые березы сада, обвисшие всеми ветвями от снега, казалось, были разубраны в новые торжественные ризы… Он подошел к горам, на которых гремели цепи спускаемых и поднимаемых салазок, грохотали катившиеся салазки и звучали веселые голоса. Он прошел еще несколько шагов, и пред ним открылся каток, и тотчас же среди всех катавшихся он узнал ее».