Москва в эпоху реформ. От отмены крепостного права до Первой мировой войны

Основательно поставил свое дело Алексей Иванович Абрикосов, наследник разорившейся династии. Он, как и многие промышленники, происходил из крестьян. Русские купцы и коммерсанты не стыдились своего плебейского происхождения: они начали познавать жизнь с самых низов. В США после популярного лозунга появился термин «self-made man». В Российской империи выходцев из народной среды уважительно называли «самородками». Миллионер Василий Кокорев, намекая на свое низкое происхождение, демонстрировал людям лапоть из чистого золота: видишь, мол, был я лапоть лаптем, да в люди выбился. Няня подарила Алеше Абрикосову 500 рублей стартового капитала, и один из тех целковых промышленник хранил всю жизнь в качестве дорогого талисмана.

В 1879 году Абрикосов приобрел земельный участок в районе Красносельской улицы, и к началу XX века в окрестностях Сокольников вырос внушительный фабричный городок. Директорский дом, возведенный в 1905 году архитекторами Б. Н. Шнаубертом и А. М. Калмыковым, до сих пор привлекает внимание прохожих. Чтобы не зависеть от поставщиков, Алексей Иванович заводит собственные предприятия по производству сахара. Наследниками Абрикосова стали два старших сына, потом к ним присоединились еще трое братьев.

Типичное семейное предприятие ширилось и разрасталось. На «Товарищество А. И. Абрикосова Сыновей» работало 1900 человек, в год выпускалось до 4000 тонн сладкой продукции. Компаньоны старались строго следить, чтобы рабочие не пьянствовали, выдавали им к обеду вино, дабы упредить употребление крепких напитков. Работникам позволяли выкупать продукцию фабрики по цене в 10 раз ниже рыночной. Абрикосовы выпускали до 750 товарных наименований – арбузы, сливы, вишни в шоколаде, коврижки, халва, яблочная и рябиновая пастила. В 1898 году А. И. Абрикосов становится поставщиком Императорского двора. Это почетное звание присваивалось два раза в год, на Пасху и на Рождество, по заявкам самих промышленников. Свод Законов Российской империи гласил: «Звание придворного поставщика даруется лишь тем лицам, которые поставляют предметы для Высочайшего двора на значительную сумму, исполняли какие-либо работы по Императорскому Двору в течение 8—10 лет, и не может переходить по наследству». Вскоре Абрикосов получил право размещать на продукции российский герб. Такая привилегия была дарована «шоколадному королю» «…за превосходное качество глазированных фруктов, которые фирма первая в России стала приготовлять в Крыму из местных фруктов и вытеснять привозимые из-за границы, за огромные размеры производства и за долголетнее существование фирмы». Прибыль товарищества Абрикосовых приближалась к полутора миллионам рублей в год.

Коммерческий успех дополнялся семейным счастьем. Жена Агриппина Ивановна подарила старшему Абрикосову 22 ребенка – 10 мальчиков и 12 девочек. Со своей супругой кондитер справил «золотую» свадьбу, на которую съехались больше 100 близких родственников!

Другой делец, Фердинанд Теодор фон Эйнем, разменял Пруссию на Россию в конце 1840-х годов. На первых порах немец занялся производством кускового сахара-рафинада, но чуть позже начал более прибыльное дело. Ему оказал помощь итальянец Педотти, владелец кондитерской на Тверской, которую П. В. Сытин называл лучшей в городе. Эйнем, выражаясь современным языком, приобрел у Педотти «франшизу» на открытие торговой точки – на вывеске красовалась надпись не «Эйнем», а «Педотти». В годы Крымской войны Фердинанд поставлял в русскую армию варенье и сиропы.

Начинающий кондитер нашел достойного компаньона, Юлиуса Фердинанда Гейса. Эйнем получал 60 % прибылей предприятия, а Гейс 40 %. Первая фабрика друзей стояла на Софийской набережной. С тех пор над Замоскворечьем витает густой запах шоколада и карамели. Из Англии были выписаны новейшие машины. В 1880–1890 годы предприятие значительно расширяется, возводятся новые краснокирпичные корпуса. Эйнем умирает в Берлине в 1876 году, он завещает похоронить себя в Москве, в городе, который принес ему коммерческий успех.

Делами фабрики отныне заправляет Юлиус Гейс, он не стал менять название из-за широкой популярности марки. Даже после переименования в 1922 году кондитерского флагмана в «Красный Октябрь» на этикетках всегда указывали: «Бывш. Эйнем». Правда, за название пришлось бороться – торговую марку «Эйнем» стал использовать И. И. Перевощиков. Он отражал атаки обратившегося в суд Гейса: мол, работал когда-то на фабрике приказчиком, прекрасно знаком с технологией производства.

Товарищество «Эйнем» очень долго скупало земельные участки на Болотном острове, на протяжении 25 лет. Здесь происходило своеобразное «собирание» земель. Большинство корпусов нынешней краснокирпичной фабрики строилось Александром Михайловичем Калмыковым. Наш город не соткан из гармонии неба и воды, как северная столица, но на «Красном Октябре» ощущения совершенно петербургские из-за детища Фердинанда Теодора фон Эйнема.