Мрачный Жнец

– Ну, тогда я в дом пойду, – сказала она. – Кружку можешь занести поутру.

Она стремительно ушла в ночь.

Билл Дверь взял молоко с собой на чердак. Поставил на стропила, сел и стал наблюдать, как оно остывает и гаснет свеча. И ещё после этого.

Наконец он начал различать назойливый шелест. Он достал золотые часы и засунул их в дальний конец чердака, прикрыв копной сена.

Тише не стало.

Ветром Сдумс, прищурившись, вгляделся в цифры – не меньше сотни Считающих сосен пало ради одной этой улицы – и вдруг понял, что щуриться уже не надо. При жизни он привык быть близоруким, но сейчас его зрение стало острее некуда.

Дом № 668 удалось найти не сразу – адрес оказался на втором этаже над ателье. Вход был из переулка. Там на облупившейся стене кто-то прикрепил объявление с оптимистичным текстом:

«Заходите! Заходите!! Клуб „Новое начало“.

Смерть – это ещё не конец!!!»

За дверью оказалась лестница, где пахло старой краской и дохлыми мухами. Ступени скрипели даже громче колен Ветрома Сдумса.

На стенах кто-то оставил надписи. Слоганы были необычными, но общий настрой узнавался: «Покойники всех стран, подымайтеся, вам нечаво терять, окромя своих цепей! Молчаливое большинство требует Прав Мёртвым! Немедленно прекратить живизм!!!»

Наверху оказалась площадка с одной дверью.

Давным-давно тут кто-то повесил масляную лампу под потолок, но казалось, её никто не зажигал уже тысячи лет. Древний паук, вероятно питавшийся остатками масла, лениво наблюдал за ним из паутины.

Ветром снова поглядел на визитку, по привычке глубоко вдохнул и постучался.

Аркканцлер шагал обратно в университет, пылая яростью, а остальные безнадёжно плелись следом.

– Кого ему вызвать? Кого вызвать? Это же мы тут волшебники, а не кто-нибудь!

– Да, только мы по правде не знаем, что творится, верно? – уточнил декан.

– Так, значит, выясним! – рявкнул Чудакулли. – Уж не знаю, кого он вознамерился вызвать, но я, чёрт возьми, знаю, кого вызвать мне

!

Он резко остановился. Остальные волшебники с разбегу влепились в него сзади.

– О нет, – произнёс главный философ. – Умоляю, только не это!

– Да это же проще простого, – ответил Чудакулли. – Не о чем волноваться. Я ещё прошлым вечером вычитал, по правде. Понадобится три щепки и…

– Четыре мэгэ мышиной крови, – траурно закончил главный философ. – И даже это не обязательно. Хватит двух щепок и яйца. Только яйцо должно быть свежим.

– А с чего вдруг?

– Так ведь мышке неприятно, когда кровь берут.

– Нет, я насчёт яйца.

– Ой, да кто эти яйца спрашивает?

– И всё равно, – заявил декан, – это слишком опасно. Мне вечно кажется, что он из октограммы не выходит лишь потому, что в ней смотрится лучше. Ненавижу, когда он пырит на тебя и как будто секунды считает.

– Да-да, – согласился главный философ. – Не надо нам такого. Мы обычно сами со всем справляемся. Драконы, чудовища всякие. Крысы. Помните прошлый год? Крысы запрудили буквально всё. Но лорд Витинари не стал нас слушать, нет-нет. Он заплатил оборванцу в полосатых лосинах, чтобы тот их прогнал.

– Так у него же получилось, – напомнил преподаватель современного руносложения.

– Конечно получилось, чёрт возьми, – воскликнул декан. – И в Щеботане получилось, и в Сто Лате. Даже в Псевдополисе прокатило бы, не опознай его кое-кто. Это же были «Изумительный Морис и его дрессированные грызуны»!

– Нечего менять тему, – перебил Чудакулли. – Мы собираемся провести Ритуал АшКент. Так?

– И призвать Смерть, – продолжил декан. – Ой-ёй…

– Да что такого в Смерти? – удивился Чудакулли. – Он же профессионал. Просто работа у парня такая. Ничего личного. Честный малый, спросим его прямо, и никаких проблем. Уж он-то знает, что творится.

– Ой-ёй, – повторил декан.

Они дошли до ворот. Госпожа Торт шагнула наперерез, загородив аркканцлерру дорогу.

Брови Чудакулли полезли на лоб.

Аркканцлер был не из тех, кто любит вести себя с женщинами грубо и невоспитанно. Если точнее, он был груб и невоспитан абсолютно со всеми, независимо от пола – можно сказать, так он поддерживал равноправие.

Всё могло случиться иначе, если бы один из участников разговора не слышал заранее, что ему скажут через несколько секунд, а второй слушал вообще хоть что-нибудь из сказанного.

Госпожа Торт начала с ответа.

– Я вам не «дамочка»! – огрызнулась она.

– А вам чего, дамочка? – спросил аркканцлер.

– Так не говорят с почтенной госпожой, – ответила госпожа Торт.

– И нечего тут обижаться, – заявил аркканцлер.

– Ой, божечки, я правда так делаю? – удивилась госпожа Торт.

– Мадам, почему вы отвечаете ещё до того, как я что-либо скажу?

– Что?

– О чём вы?

– О чём вы?

– Что?

Они уставились друг на друга: разговор зашёл в непреодолимый тупик. Наконец госпожа Торт поняла, что делать.

– Я чой-то опять провижу невпопад, – сказала она, сунула палец себе в ухо и покрутила там с пронзительным скрипом. – Вот так-то ладненько будет. Так вот, чего я…

Но Чудакулли решил, что с него хватит.

– Казначей! – воскликнул он. – Будь добр, дай этой дамочке пенни, и пусть валит по своим делам.

– Что-о? – Госпожа Торт внезапно пришла в ярость.