Мрачный Жнец

– Да, верно, – сдался Ветром Сдумс.

– Мы уже как раз заканчивали, – сказал Башмак. – Давай представлю. Народ, это… – Он запнулся.

– Сдумс. Ветром Сдумс.

– Наш брат Ветром! – подхватил Башмак. – Поприветствуйте его, как принято в «Новом начале»!

Раздался нестройный хор смущённых «приветов». Рослый и очень волосатый юноша, сидевший с краю, поймал взгляд Ветрома и театрально закатил жёлтые глаза – мол, понимаю, каково это.

– Это брат Артур Подмиг…

– Граф Неспиртату! – резко поправил его женский голос.

– И сестра Дорин… то есть графиня Неспиртату, конечно…

– Графиня в уосхищении, – произнёс тот же голос, и низенькая коренастая женщина, сидевшая рядом с низеньким коренастым графом, протянула ручку, усеянную кольцами. Сам же граф натужно улыбнулся Ветрому. Одет он был, похоже, в театральный костюм, который был ему на несколько размеров велик.

– И брат Шлёппель…

Этот стул пустовал. Но низкий голос из темноты под ним ответил:

– Добрый вечерочек!

– И брат Люпин. – Мохнатый мускулистый юноша с длинными клыками и острыми ушами крепко пожал Ветрому руку.

– И сестра Друлль. И брат Горпер. И брат Иксолит.

Ветром пожал несколько разновидностей рук.

Брат Смолит протянул ему пожелтевший листок бумаги.

На нём было написано: «УуууИиииУууу-ИиииУуууИиии».

– Извини, сегодня больше никого нет, – продолжил Башмак. – Я стараюсь как могу, но, похоже, многие люди просто не готовы бороться.

– Эм-м… в смысле, мертвецы? – спросил Ветром, всё ещё разглядывая записку.

– Всё из-за апатии, вот что я скажу, – вздохнул Башмак. – Ну как может наше движение расти и развиваться, если они просто будут лежать себе в гробах?

За спиной Башмака Люпин начал подавать знаки – мол, «не заводи его», но Ветром не умел вовремя остановиться.

– Какое движение? – спросил он.

– За Права Мёртвых, – гордо провозгласил Редж. – Я тебе листовку дам.

– Но погоди, ведь у мёртвых нет никаких прав? – уточнил Ветром. Краем глаза он заметил, как Люпин хлопнул по лбу ладонью.

– В этом ты чертовски прав! – сказал Люпин с убийственно серьёзным видом. Башмак покосился на него.

– Это всё апатия, – повторил он. – Всегда одно и то же. Стараешься для людей, а они и пальцем не шевельнут. Стоит тебе помереть, и про тебя начинают говорить всякое. И забирают всё твоё имущество. А ещё…

– Я думал, когда большинство людей умирает, они… ну… умирают, и всё, – заметил Ветром.

– Они просто ленятся, – заявил Башмак. – Им лень по-настоящему бороться.

Ветром никогда ещё не видел столь удручённого человека. Казалось, Редж Башмак просел на пару дюймов под тяжким грузом угнетения.

– А как тафно ты не-жив, Уэтром? – жизнерадостно спросила Дорин.

– Да совсем недолго, – ответил Сдумс, радуясь смене темы. – Должен заметить, вышло совсем не так, как я представлял.

– Привыкнешь, – хмуро посулил Артур Подмигинс, он же граф Неспиртату. – В этом суть не-жизни. Это проще, чем упасть с утёса. Мы все тут нежить.

Люпин кашлянул.

– Ну, кроме Люпина, – поправился Артур.

– Я, так сказать, почётный член общества нежити, – кивнул Люпин.

– В качестве оборотня, – пояснил Артур.

– Я сразу понял, что он оборотень, как только увидел, – кивнул Ветром.

– Каждое полнолуние превращаюсь, – вздохнул Люпин.

– Отрастает шерсть, начинаешь выть… – понимающе продолжил Ветром.

Все покачали головами.

– Эм-м, нет, – поправил Люпин. – Скорее, прекращаю выть, а шерсть выпадает. И это до жути неприятно.

– Но разве в полнолуние оборотни не…

– Проблема Люпина в том, – пояснила Дорин, – тшто он у нас как бы с протиуоположной стороны.

– От природы-то я волк, – сказал Люпин. – Забавно, правда? Но каждое полнолуние превращаюсь в человека-волка. Всё остальное время я… ну, просто волк.

– Божечки, – посочувствовал Ветром. – Тебе, должно быть, очень тяжело.

– Труднее всего со штанами, – поделился Люпин.

– Эм-м… что?

– Понимаешь, людям-оборотням проще. Они просто остаются в одежде. Конечно, она может порваться, но, по крайней мере, она при них, верно? Но стоит мне завидеть полную луну, и через минуту я уже хожу на двух ногах и разговариваю, а вот штанов при этом под рукой обычно не бывает. Приходится хранить парочку в укромном месте. Господин Башмак…

– Зови меня просто Редж!

– …разрешил мне прятать штаны у него на работе.

– А я работаю в морге на Улице Вязов, – пояснил Башмак. – И не стыжусь этого. Даже удаётся иногда спасти брата или сестру.

– В смысле, как спасти? – не понял Ветром.

– Так это же я леплю визитки под крышки гробов, – ответил Башмак. – Никогда не знаешь, что выйдет. Стоит попробовать.

– И часто срабатывает? – поинтересовался Ветром, оглядывая комнату. Он намекал, что комната довольно просторная, а в ней всего восемь людей – девять, если считать голос из-под стула, на слух вполне человеческий.

Дорин и Артур переглянулись.

– С Артуром сработало, – заметила Дорин.

– Извините, – Ветром повернулся к ним, – мне показалось, что… вы двое, часом… не вампиры?

– В точку, – подтвердил Артур. – К сожалению.

– Ха! Не гофори так, – надменно перебила Дорин. – Ты толшен гордиться благородным происхоштением.

– Толшен? – передразнил Артур.