Музей кошмарных вещей

Ян ругался, тянул за пальцы. Разозлившись, пнул Часовщика изо всех сил в голень, но кукла была сделана на совесть. Раздалось ещё более громкое щёлканье, жужжание. Часовщик открыл рот и выплюнул кусок картона с напечатанными буквами.

– Принесу топор и отрублю ему руку. – Ян приготовился бежать в подсобку, но Марина выкрикнула:

– Подожди! Не будем его портить – нам попадёт от директора, если мы его разломаем. Посмотри, что на этой картонке! Может, там написано, как его отключить?

Ян поднял картонку, прочёл, и его брови поползли вверх.

– Чушь какая-то… – сказал он растерянно. – На, прочти!

Он поднёс картонку к лицу Марины. Девочка поморщилась – стиснутое пальцами куклы запястье начало неметь и стоять с вывернутой рукой было неудобно. С трудом разбирая буквы, плохо видимые в полумраке, девочка прочитала:

Выхода нет – найди-ка ответ!Даю вам, плуты, лишь две минуты.За часкаждый раз

На десять минутчасы отстают.В полдень часыТочны, как весы.Смотри!Вот задачка для вас:Какой будет часДневной,Когда стрелки покажут три?

– Что это значит? – ошеломлённо воскликнул Ян.

– Часовщик загадал нам загадку, – хрипло объяснила Марина. Ей вдруг захотелось истерически рассмеяться. – Я её раньше слышала, но не помню решение. Часы отстают на десять минут каждый час. В полдень владелец выставил верное время. Нужно назвать точное время, когда стрелки часов покажут три пополудни. Если решить загадку, манекен меня отпустит. Он даёт нам две минуты.

Девочка показала подбородком на часы, которые теперь болтались на цепочке, когда Марина их выпустила. Секундная стрелка ожила; она быстро бежала по кругу, поблёскивая рубиновой капелькой на острие.

– А как её решить, ты знаешь?! – Ян в отчаянии дёрнул себя за волосы. – Ну и попали мы в переделку!

– Сейчас, погоди… – Марина попыталась сосредоточиться. Но у неё никак не получалось – сбивало с толку тиканье и пощёлкивание механизма, которое звучало довольно угрожающе. К нему прибавилось низкое басовитое жужжание. Оно предвещало что-то нехорошее. Что же случится, когда две минуты истекут?

И тут Марина это выяснила. Раздался громкий треск, сверкнула голубоватая вспышка. Тело от запястья до ног пронзила острая боль – как будто молнией прошибло! Мышцы свело судорогой, а волосы, казалось, встали дыбом.

– Ах-х-х… – хрипло выдохнула Марина. Язык не повиновался, горло сдавило, сердце отчаянно колотилось.

Ян взвился на месте.

– Что случилось? Ты в порядке?!

– Он ударил меня разрядом! – просипела Марина, часто дыша. – Его ногти… железные! А внутри у него… электрическая батарея!

Ян выругался. Он повис на локте Часовщика и несколько раз дёрнул его за руку. Но манекен даже не пошевелился – внутри наверняка был твёрдый металлический остов, приваренный к тяжёлому основанию.

Изо рта Часовщика выпал второй клочок бумаги.

«В следующий раз будет больнее» — вот и всё, что было на нём написано. А стрелка бежала себе дальше, отсчитывая секунды до казни.

Мысли скакали беспорядочно, толкались и сбивались. Впервые Марина проигрывала механизму – от страха ей даже не удавалось изучить его своим особым зрением, чтобы понять, где у Часовщика уязвимое место!

Часы отстают на десять минут каждый час…

Значит, на пять минут каждые полчаса…

На одну минуту каждые десять минут…

– Ян! Три часа тридцать шесть минут! – закричала Марина. – Выстави это время! Подкрути стрелки![15]

К чести Яна, он сразу сообразил, что нужно делать. Мальчик схватил часы и покрутил колёсико.

– Сейчас… Вот… Получилось!

Манекен разжал пальцы и медленно отвёл руку, принимая прежнее положение. Тиканье и стрекотание прекратилось, а часы упали на пол; цепочка, как змея, выскользнула из рукава сюртука и легла вокруг часов полукругом. Марина без сил опустилась на пол и села; ноги её не держали.

– Ёлки-палки! – Ян рухнул рядом с ней. – Вот ведь дрянь механическая… Такого я не ожидал.

– Я думала, ты хорошо знаешь все экспонаты в музее, – не удержалась от укола Марина.

Ян пожал плечами.

– Никто не может знать всего на свете. Старикан Лекс наверняка в курсе его устройства. Но меня он к нему не подпускал. А ты молодец – быстро сообразила.

– Будешь тут быстро соображать, когда тебе выкручивают руку и собираются поджарить.

У Марины всё ещё дрожали ноги, а сердце никак не успокаивалось.

– Но мы добыли часы. Теперь они твои.

– Нет, не мои. Нужно закрепить их в руке Часовщика, как раньше.

– Что-то мне не хочется к нему прикасаться, – покачал головой Ян. – Тебе ведь нужен только циферблат? Ну-ка…

Ян поднял часы. Вытащил из кармана тонкую отвёртку, вставил её в тонкую щель между стеклом и корпусом, надавил – раздался щелчок, и часы распались на две половинки.

– Что ты делаешь?!

– Постой… Вот.

Ян ловко покрутил пару винтиков, повернул – и отдал девочке циферблат со стрелками и частью механизма!