На языке врага: стихи о войне и мире

Ко мне приезжали друзья из Москвы,пили пиво, курили и говорили с недоумением:«Боже, как тебя ненавидят в столице,как это всё – странно и абсурдно…»Наверное, из-за того, что яне приглашаю их на фестиваль «Киевские Лавры»? —спрашиваю у своих друзей.«Быть может…» – отвечали они.Наверное, из-за того, что яне публикую их в журнале «ШО»? —спрашиваю у своих друзей.«Быть может…» – отвечали они.Наверное, из-за того, что япишу стихи гораздо лучше, чем те,

кто меня ненавидит?«Быть может…» – отвечали они.И тут мне вспомнился вечер,покоцанный ветром, морем и джазом,вечер в Коктебеле, который ещене принадлежал никому.В местном кафе, возлежа на дастархане,мы беседовали с миловидной девушкой,которая приехала на Волошинский фестивальиз Верхних Сволочей Улюкаевской области.Мы пили пиво, курили и говорили с недоумением.Она мне рассказывала о поэте Кабанове,о том, как с ним спала, о том, как он спьянучитал ей ужасно пошлые стихи:

даже уходя, Кабанов забыл застегнуть ширинку!«Боже, как я его ненавижу. И всё это —странно и абсурдно, странно и абсурдно…»Я, с сочувствием, ей поддакивал,а, выпив еще пива, даже кричал на всё кафе:«Мерзавец! Мерзавец! Мерзавец!»Это продолжалось до тех пор,пока на горизонте не появился Андрей Коровин,организатор Волошинского фестиваля,и не позвал меня: «Кабанов! Саня,пора выдвигаться на открытие!»К чему я пишу всё это? А к тому,что когда вы беретесь сочинять свободные стихиили верлибр – знайте, что у вас это получится —

длинно, заунывно и бездарно.Примерно, вот так. Вот так!

Толкователь спамов

Я остался на осень в Больших Сволочахи служил толкователем спамов,мой народ – над портвейном с порнушкою чах,избегая сомнительных храмов.Я ходил по дворам – сетевой аксакал,как настройщик роялей и лютней,не щадя живота, я виагру толкал,увеличивал пенисы людям.Возращаясь на точку, и пыльный айпадпротирая делитовым ядом,вдалеке, из-под ката, виднелся закат,

был мне голос негромкий, за кадром:«Се – ловец человеков идет по воде,меч, карающий – Богу во славу…»,я припомнил чужую цитату в ворде:«Беня знал за такую облаву…»Забывая в смятенье логин и пароль,черный шишел меняя на мышел,я покинул содомную эту юдольи на Малые Высерки вышел.Будто окорок вепря – коптился вокзал,расставанием пахло до гроба,больше жизни любил, но покуда не знал,что в любви – я опасен особо.

«Я извлечен из квадратного корня воды…»