Над вольной Невой. От блокады до «оттепели»

Начинающими поэтами и прозаиками руководит Союз писателей. Теми, кто хочет выступать на сцене, — Союз театральных деятелей. Кому поручить бардов? Так в Ленинграде в 1961 году возник клуб песни «Восток», по адресу: улица Правды, 10, где тогда был Дворец культуры пищевиков. Поначалу его возглавляли телеведущий Владимир Фрумкин и литературовед Юрий Андреев. В клубе «Восток» организуются совместные концерты профессионалов и любителей. Казалось бы, на фоне признанных мэтров барды должны выглядеть смешно и нелепо.

Но зал на ура встречает бардов и порой в штыки — профессиональных композиторов, среди которых были и Микаэл Таривердиев, и Александр Колкер — люди, безусловно, талантливые. Начавшаяся, казалось бы, легализация авторской песни больше всего взволновала официальных творцов из Союза композиторов. Потому что — кто это такие? Самозванцы без консерваторского образования, которые могут потеснить «настоящих» композиторов.

Городницкого с Клячкиным приглашают в зал Союза композиторов. Их концерт заканчивается чудовищным скандалом: звучат выражения вроде «салонное музицирование», «дворовые песни», «блатная лирика». Это те эпитеты, которыми профессиональные композиторы награждали бардов.

Александр Городницкий:«В то время и Окуджаву объявили опасным диссидентом, хотя именно Окуджава никогда диссидентом не был. Он был, во-первых, член партии, во-вторых, фронтовик. В-третьих, в отличие от Галича, у Окуджавы не было никаких откровенно несоветских песен. Другое дело, что он был свободным человеком, очень большим поэтом».

Несмотря на травлю в прессе и все усилия власти, авторская песня становится массовой. К началу 1970-х барды популярны не меньше эстрадных артистов, и песни, спетые у костра, в одночасье становятся хитами без участия государственных радио и телевидения.

Финляндский вокзал в Ленинграде. Каждые несколько минут на Карельский перешеек идут электрички с туристами, с веселой молодёжью. И гитара, гитарист, человек, который знает двадцать песен Высоцкого, четырнадцать песен Городницкого и три песни Кукина — это неизменный центр компании.

Постепенно советская массовая культура адаптирует авторскую песню. Выходят пластинки на «Мелодии», бардов приглашают на телевидение. Организуются бесконечные конкурсы, победители получают призы, тексты песен перед исполнением непременно утверждаются государственным цензором.

Туристы с гитарой

Но — меняется время. Новое поколение начинает разговаривать на языке рок-н-ролла. Акустика уступает место электричеству. Песни под гитару остаются частью застольной и походной городской культуры. А с 1990-х вся музыкальная культура становится нишевым продуктом. Кто-то идет на концерт Филиппа Киркорова, а кто-то — на Бориса Гребенщикова. Одни поют Шнура, другие — Михаила Круга. В этой радуге вкусов и предпочтений есть место и любителям авторской песни.

В Америке на Брайтон-Бич работают специальные кондитерские цеха, которые выпускают конфеты «Грильяж» и «Белочка». Потому что эмигранты хотят есть то, что они ели в детстве. Это вообще общее свойство людей — люди хотят того, к чему они привыкли в юности. Поэтому Концертный зал у Финляндского вокзала почти всегда переполнен — здесь выступают барды, те, кто определил вкусы 70- и 60-летних.

Мимы. Искусство пантомимы

Искусство пантомимы в России — петербургское явление. Здесь работают лучшие актеры этого жанра. Имя ныне живущего в Париже ленинградца Вячеслава Полунина известно всем. Но и до Полунина был длительный период в истории ленинградской пантомимы, о котором мы знаем довольно мало. Это славный период зарождения петербургского мимического театра.

Пантомима — древнее искусство, пережившее свой расцвет в начале XX века, когда появилось немое кино с Чарли Чаплиным. Пантомимическим началом в актерской игре интересовались и Станиславский, и его младшие современники: Вахтангов, Мейерхольд, Евреинов, Таиров. Однако в тридцатые годы эпоха немого кино завершилась, Евреинов эмигрировал, Таиров впал в немилость, Мейерхольда расстреляли, и пантомима оказалась в Советском Союзе под запретом.

Марк Розовский:«Текст, слово было подцензурно, а вот как можно было проконтролировать сценарий пантомимы? Поэтому пантомима ставила советскую власть в тупик».