Над вольной Невой. От блокады до «оттепели»

Виктор Топоров вспоминал:«Евтушенко сформулировал: „Стихи читает чуть не вся Россия и чуть не пол-России пишет их“. На самом деле дело обстояло наоборот — писали стихи все. Огромное большинство писало стихи беспомощные. Но выяснилось, что если ты читаешь беспомощные стихи, то любой мало-мальски развитой человек морщится, а когда ты это делаешь под трынь-брынь, да еще под небольшое количество водочки или сухача, то, глядишь, и проскакивает».

Как только турист возвращался из похода, он начинал готовиться к новому, а для этого главное — заготовить продовольствие, а в магазинах почти ничего не было. Тушенка — часть праздничного набора к Седьмому ноября, специально откладывалась и хранилась. Через знакомую продавщицу в продовольственном наборе вместе с гречневой кашей покупалось сгущенное молоко. Отличный подарок на день рождения — армейский вариант консервов, такой просто так не достанешь. Разве что соль можно было свободно купить в магазинах, а еще нужен чай, сахар, кисель — в общем, сборы занимали месяца четыре. И вот через четыре месяца образовывался рюкзак для одного похода.

По словам опытных туристов, калорийность дневного пайка должна была в серьезных походах составлять порядка трех тысяч килокалорий. А вес — чем меньше, тем лучше. Идеальный вариант: семьсот-восемьсот граммов продуктов в день на человека. Многие брали с собой охотничьи ружья и рыболовные сети.

Леонид Романков:«Все было тогда в дефиците, и поэтому брали с собой по максимуму. И я еще брал смешную бумагу от предприятия — я работал в Телевизионном институте — что я корреспондент газеты „Луч“ (это наша стенная газета), еду изучать природу и быт, допустим, Алтайского края, и предприятие просит местные власти оказывать корреспонденту всяческую поддержку. И, надо сказать, эта бумага срабатывала, давали машины и лодки… Все это, конечно, напоминало деятельность детей лейтенанта Шмидта».

В конце пятидесятых в массовое производство запускаются байдарки. С этого времени армия байдарочников неизменно множилась с каждым годом.

«Каждый поход сопровождался волоками: то есть начинали по одной реке, поднимались по ней как можно выше, таща байдарки за собой, там байдарки разбирались, и потом был волок, — вспоминал турист Юрий Ушаков, — В зависимости от похода — двадцать, тридцать километров. Что такое волок? Это груз на человека под сорок пять килограммов, две ходки по двадцать пять, то есть переносишь часть, потом другую часть, и вот так вот три раза ты проходишь волоком. Были походы, где у меня было два волока: один был сорок километров, другой — шестьдесят. В общем, это хорошая работа. Но зато попадали в такие места, где практически не ступала нога человека, даже геологи там встречались очень редко, туда забраться было невозможно».

Социальная база советского туризма — инженерно-техническая интеллигенция. В условиях брежневской рутины свой творческий потенциал люди реализуют не на работе, а в занятии любимым делом, модернизируя фабричное туристское снаряжение или же создавая из подручных средств совершенно новые образцы. Годичная подготовка к летнему походу превращается в праздник творчества, на которое не жалко ни сил, ни времени.

Туристское оборудование надо как-то создать самому, причем в магазинах вообще никаких исходных предметов не продается. Сырье надо достать, где хочешь, с угрозой для жизни. Металл достают на Кировском заводе, где есть танковое производство, на станции Предпортовая ищут алюминиевые трубочки, а друг-дальнобойщик в «Трансавто» снабдит нужным брезентом. Капрон для палатки и для рюкзака берут у летчиков или тех, кто обслуживает аэродромы. Можно сказать, что советская оборонка, хоть, может, и не выиграла холодную войну, но сделала советский туризм самым массовым и самым оснащенным.