Наемник

Бандиты бросились одновременно. Кажется, я успел рубануть кого-то по кисти, но оставшиеся навалились на меня. Удар выбил воздух из груди. От второго, пришедшегося в голову, перед глазами поплыли цветные круги. Третий был в челюсть. Он был похож на обычный толчок, от которого голова мотнулась в сторону. Боль пришла позже. Тупая. Ноющая. Она постепенно вгрызалась в скулу, разливаясь по ней пульсирующим пятном. Во рту ощущался противный привкус крови. Моей крови. В два движения уроды заломали мне руки и вырвали меч из онемевших пальцев.

— Этот ублюдок отсёк мне палец! — глухо прорычал один из бандитов, — Дайте я отрежу ему руку. Или выколю глаз!

— Позже с ним поиграешь, Болрик, — голос Морро доносился откуда-то издалека, словно пробиваясь сквозь вату, внезапно набившуюся в уши, — Хоть на кожаные ремни его порежь, мне всё равно. А сейчас, не будешь ли ты так любезен, подобрать свою потерю и выместись на улицу. Ты мне кровью пол заливаешь. Ну а ты, мой благоразумный друг, рассказывай что знаешь. Если расскажешь убедительно — я выполню свою часть сделки.

— Ну, по правде говоря, — начал Роберт, — Мы сюда заявились с несколько иной целью, нежели получить грамоту. Грамоту нам уже выписал Бернард. Правда, в качестве предоплаты он её отдавать не стал. Решил перестраховаться. И правильно, надо сказать, сделал. Отдай он её сразу, мы бы и вовсе вас не побеспокоили этим маленьким представлением.

— Ближе к делу, — одёрнул его Морро. До него тоже дошло, что бард пытается тянуть время.

— Да-да, конечно, — охотно согласился Роберт, — Простите меня великодушно, я просто нервничаю. Не каждый, знаете ли, день доводится умирать. Событие в крайней степени важное, и даже немного торжественное. Позвольте кстати спросить, это будет больно? Или вы дадите мне яду. Я бы предпочёл, конечно, яд. Такой, чтобы вроде как просто уснуть.

— Быть может тебе ещё подать охлаждённого молока и болшую чашку малины напоследок, — ударил кулаком по столу торгаш, — Если ты продолжишь этот спектакль, я передумаю и ты отправишься в подвал к Болрику. Думаю, после твоего дружка у него ещё и на тебя силы останутся.

— Ещё раз прошу простить великодушно, — залепетал Бард, — Так о чём бишь я? — он ненадолго замолчал, выгадывая несколько лишних секунд времени, но затем всё-таки продолжил рассказ, — Так вот, капитан нам указал на место, где вы держали запасы своего товара и приказал нам их уничтожить.

— И-и-и… — в голосе торгаша послышалось нетерпение, — Что вы с ним сделали?

— Мы — ничего. У вас там было восемнадцать человек. А нас четверо. Мы попытались выманить их от пристани, но нас схватили и хотели убить. И убили бы, но в последний момент появился Бернард. Его люди перебили твоих и сбросили ящики в реку.

— Зараза, — сплюнул Морро, — Я его убью. Но сначала я всё-же убью вас. И его, — он указал рукой в мою сторону, — Очень медленно. Буду отрезать от него по кусочку, жарить на углях и скармливать ему же. А он будет умирать, пока не съест самого себя. Пожалуй надо не забыть сказать об этом Болрику.

— А затем они кинулись на нас, — продолжил рассказ Роберт, — Двоим из наших одели мешки на голову и куда-то увели. Сказали, что если мы не будем плясать под их дудку, то их прирежут, как бешенных собак.

— Да, это в духе Бернарда, — согласился Морро, — Как я уже и говорил: он — умеет убеждать. А ещё он не умеет держать своего слова по отношению к тем, кого считает говном. Так что ваших друзей всё равно прирежут. Или уже прирезали. Но мы отвлеклись. Так зачем он попросил вас это мне…

«Стой, кто…» — крик, раздавшийся с улицы оборвался на полуслове. Но за ним тут же последовал другой: «Тревога! Враги!»

Что-то громыхнуло. Послышался лязг стали о сталь. За ним почти сразу последовали крики раненных.

— Какого дьявола, — выругался Морро, — Ольберт, пойти посмотри, кого ещё нелёгкая принесла к нашему порогу. И заодно подними пар…

Дверь дома сотряслась под тяжелым ударом, оборвав торгаша на полуслове. Вся уверенность с него мигом слетела. Взгляд серых маслянистых глаз заметался по стенам, а руки нервно сжали небольшой бархатный платок, лежавший на столе.

— Ольберт, мать твою! — рявкнул он на застывшего в оцепенении бандита, — Я тебе сказал, тащи свою задницу наружу и разберись с…

Раздался треск досок. Снесённая с петель дверь с грохотом упала на пол. В коридоре послышался тяжелый топот латных ботинок. А за ними последовал новый удар. Уже в нашу дверь.

— Дерьмо. Ладно парни, режьте этим глотки и уходим, — нервно бросил торгаш направляясь к одному из шкафов. Державший меня бандит занёс руку с кинжалом. И в этот момент рухнула на пол дверь. В комнату ворвались люди, облачённые кольчуги и частично — тяжелые латы. Поверх них они носили белые стёганки с вышитым на них пылающим мечом. Это были клирики ордена. Восемь человек.