Наондель

Едва страж исчез за дверью, я поспешила наверх. Комнаты Искана занимали весь верхний этаж – целая анфилада комнат, которые при первом взгляде казались убранными строго, почти по-спартански. Но я знала, сколько стоят эти вазы и эти старинные расписные ширмы. Он собрал коллекцию, достойную правителя страны, но, поскольку ценность заключалась не в блеске золота и драгоценных камней, мало кто понимал, какие богатства хранятся здесь.

Я заподозрила, что вор собрал в мешок простые вещи, типа серебряных подсвечников и прочей ерунды. Почти бегом продвигаясь из комнаты в комнату, я очень опасалась, что к нему в мешок угодила и шкатулка с ключом. Но, войдя в спальню Искана, тут же увидела ее на столике у кровати: простую деревянную шкатулку. В ней лежал один-единственный ключ.

Вскоре я сбежала по лестнице и вошла в библиотеку. Эсико и Сонан очень подробно мне ее описали. Нетрудно оказалось найти полки с самыми загадочными свитками – с теми, где хранили тайные знания, которые Искан приберег для себя. Я стояла и смотрела на свитки, пытаясь понять, который из них мне сейчас более всего необходим, когда скрежещущий металлический звук прорезал шум от пожара.

Я кинулась к окну, выходившему в сторону сада и пылающего дома. Казалось, пожар распространился теперь и на Храм Мудрости, стоящий рядом. Но между дворцом правителя и Домом Мира находилась тюрьма, построенная Исканом для Анджи. Звук, который я услышала, – это звук открывающейся калитки. Из окна я ничего не могла разглядеть, однако была уверена: кто-то только что отпер ее.

Я огляделась. Заметив кожаную сумку, положила в нее наиболее драгоценные свитки. Те, про которые я знала, что даже сам Искан не сумел их расшифровать, – в некоторых из них хранились сведения об источниках силы. Я знала, что копий он не снимает. Для этого он слишком подозрителен. Запихнула в сумку столько, сколько поместилось, хотя слышала, как кое-где бумага трещит и рвется. В тот момент я не думала, что сохраню их. Мне скорее рисовались пламя, горящая бумага, месть. Но прежде всего я думала об Анджи.

Пока я поспешно шла через Сад Вечного Покоя в сторону источника, меня обогнали несколько человек. Никто не пытался меня задержать, все были слишком заняты – кто-то тушил огонь, кто-то спасался от огня, кто-то помогал пострадавшим. Я тоже почти бежала – со стороны это могло выглядеть так, будто я тоже участвую в тушении. Добравшись до стены, окружавшей Анджи, я увидела, что калитка открыта. Подбежав к калитке, я проскользнула внутрь.

Как же давно я не навещала источник. Остановившись у двери, я сделала глубокий вдох. Здесь пахло как прежде. Сырость, влажная земля, гниющие листья. Но из-за стен, которыми Искан окружил источник, запах стал насыщенным, воздух казался почти затхлым. Стены были непростые: золотые барельефы с изображениями гор и диких животных. Пол выложен мраморной мозаикой. По стенам небольшого круглого зала висело несколько зажженных фонарей, их свет отражался в золотых стенах. Теперь я заметила, что в крыше пагоды наверху есть отверстие, забранное решеткой. Должно быть, Искан сообразил, что не может разлучить Анджи с луной, если хочет читать в воде будущее. Отсветы пожара слабо доносились и сюда, но они меркли на фоне ослепительного сияния луны.

На краю источника, опустив руку в воду, сидела Эсико. Я медленно подошла к ней. Остановилась и впервые за тридцать пять лет заглянула в черную воду Анджи.

Все равно что заглянуть в колодец потерь.

Все разом снова накрыло меня, как волной. Мать, отец, брат и сестра, чьи лица, казалось, давно ускользнули из моей памяти. Трое моих сильных, красивых сыновей. Все, кто умер от руки Искана при посредстве Анджи. Я упала на колени, скорбь сдавила мне грудь так, что я не могла стоять. Слезы мои закапали в воду, я рыдала так, как не плакала с тех пор, как Искан отнял у меня Корина. Эсико неподвижно сидела рядом, не говоря ни слова. Когда немного успокоилась, она протянула мне серебряный ковш. Заполнив его водой, я выпила.

Сила Анджи растеклась по моему телу. Словно расплавленное серебро потекло по жилам – опьяняющее вино, соки молодости. Я почувствовала, как отступили прожитые годы. Никогда прежде не испытывала я такого сильного чувства от воды Анджи в полнолуние. Выпрямив спину, я вдохнула полной грудью.

– Сегодня кровавое полнолуние, – пояснила Эсико, указывая на зарешеченное окошко. Луна над нами казалась красной, как вино. Как кровь.

– Мне никогда раньше не доводилось такого испытывать. Что-то происходит с водой Анджи. Источник рассказывает о будущем яснее, чем когда-либо.

Снова обратив взгляд к поверхности воды, я увидела, что в ней отражается красная луна. Увидела свое лицо и лицо дочери – как мы отдаляемся друг от друга, все дальше и дальше, и вот уже нас разделяет целый океан. Я увидела женщин из дайрахезина, работающих бок о бок. Мимо проплывали другие образы, искаженные, трудные для понимания. Угроза, разрушение. Нечто новое, рождающееся из праха. И тут я отчетливо увидела одну картину: Эсико на троне правителя, вся Каренокои у ее ног.