Нарушение морских коммуникаций по опыту действий Российского флота в Первой мировой войне (1914-1917)

Германия, переживавшая в конце XIX — начале XX веков резкий экономический подъем, интенсивно развивала коммерческое судостроение (только в 1913 г. было закончено постройкой 826 судов суммарной грузовместимостью 465 226 брт[572]) и накануне Великой войны располагала вторым в мире коммерческим флотом (5135 тыс. брт[573], или около 11 % мирового тоннажа). Немцы вели интенсивную внешнюю торговлю: ввозились в Германию главным образом сырье и полуфабрикаты (58 %), продукты питания, а экспортировались промышленные товары (более 60 %), а также некоторые виды сырья и продовольствия

[574]. При этом вся внеевропейская торговля и изрядная часть товарооборота с государствами Европы осуществлялись морским путем. Заокеанские страны являлись для Второго рейха источником сырья, а европейские государства рынком сбыта промышленной продукции. Из заморских стран — главным образом, Северо-Американских Соединенных Штатов и английских колоний немцы ввозили 80 % нефти и каучука, 90 % меди и олова, 70 % никеля и кожи, 90 % хлопка[575].

В наши задачи не входит постатейный разбор всей номенклатуры импорта и экспорта рейха. В контексте настоящего исследования представляют интерес экономические коммуникационные линии Германии, уязвимые от воздействия сил Российского военно-морского флота. Речь, прежде всего, идет о трассе протяженностью до 700 миль, соединяющей балтийское побережье Германии со шведскими портами. Важно иметь в виду, что с началом военных действий и экономической блокады Германии значение торговых связей со Швецией для Берлина многократно возросло. Немцы импортировали из Швеции древесину, целлюлозу, рыбу, продукцию животноводства. Однако наиболее значимой статьей шведского экспорта являлся один из важнейших видов стратегического сырья железная руда, вывозимая в Германию из портов Лулео, Гевле, Окселесунд и др.

На территории Германии, в Лотарингии, находилось почти 25 % всех разведанных на то время в Европе залежей железной руды, и накануне Первой мировой войны по ее добыче (в 1913 г. — 28,6 млн. т[576]) Германия уступала лишь Северо-Американским Соединенным Штатам. Однако за счет собственных запасов немцы могли удовлетворить лишь около 60 % потребностей своей промышленности, остальная часть поставлялась из Испании, Франции, России и Швеции. Причем именно последняя являлась крупнейшим экспортером: в 1913 г. из 6440 тыс. т добытой в Швеции руды в Германию было вывезено 4977 тыс. т (77 %)[577]. При этом в «Акционерное общество Гренгесберг» («Aktiebolaget Grängesberg Oxelesund»), эксплуатирующее железорудные месторождения, были вложены значительные германские капиталы, что, кстати, заставило Россию отказаться от возникших в 1915 г. (приложение 16) планов закупки части шведской руды

[578].

Весьма существенное значение имело и то обстоятельство, что лотарингская руда не отличалась высоким качеством. В отличие от шведской, она была бедна железом и богата фосфором, поэтому именно импортное сырье использовалось для производства стали, необходимой военной промышленности, в том числе военному кораблестроению. Э. Людендорф, в частности, не без оснований отмечал, что без поставок руды из Швеции немцы не смогли бы развернуть «подводную войну» в опасных для Англии масштабах[579].

С началом войны, когда на фоне резкого сокращения объемов добычи руды собственно в Германии (уже в 1914 г. на треть) английская морская блокада лишила немцев возможности ввозить этот вид сырья из Испании[580]

, Швеция осталась единственным источником импорта высококачественной железной руды в Германию и Австро-Венгрию. Поэтому поддержание бесперебойных экономических перевозок в Балтийском море переросло для Центральных держав в проблему, без преувеличения, стратегического масштаба. По наблюдению немецкого исследователя, «Германия была в силах поддерживать свою боеспособность только до тех пор, пока были обеспечены пути подвоза шведской руды через Балтийское море»[581]. Проблема усугублялась тем, что из-за непринятия мер к возврату судов в отечественные порты в первые же дни войны немцы лишились большей части грузового флота. В европейских водах, портах стран Антанты, потерянных германских колониях было потоплено или захвачено более 500 судов, что вместе с судами, интернированными в нейтральных государствах (главным образом, в США, Португалии и странах Латинской Америки), дало более 3 млн. брт потерянного тоннажа[582]. Тем не менее, с началом войны даже на фоне общего снижения импорта (до 40 % от довоенного уровня) объемы поставок шведской железной руды в Германию, и без того весьма внушительные, еще более возросли: в 1914 г. они составили 6600 тыс. т, в 1915 г. 6800 тыс. т, в 1916 г. — 6900 тыс. т, в 1917 г. — 6200 тыс. т, в 1918 г. — 6600 тыс. т[583].