Наш общий друг. Часть 1

— Такая ночь? — повторилъ Мортимеръ. — А объясни-ка, куда ты длся поутру.

— Любезный другъ, — сказалъ на это Юджинъ, присаживаясь къ нему на кровать: — мы такъ надоли другъ другу, что непрерывное продолженіе нашихъ отношеній неизбжно должно было кончиться бгствомъ одного изъ насъ на противоположный край земли. Кром того, я почувствовалъ, что совершилъ вс преступленія, о которыхъ говорится въ Ньюгетскомъ календар. И вотъ, побуждаемый дружбой и терзаемый угрызеніями совсти, я и предпринялъ эту прогулку.

XV

Двое новыхъ слугъ

Мистеръ и мистрисъ Боффинъ сидли посл завтрака въ павильон, какъ истыя жертвы своего благосостоянія. Лицо мистера Боффина выражало заботу и затрудненіе. Передъ нимъ въ безпорядк лежали груды бумагъ, и онъ поглядывалъ на нихъ такъ же безнадежно, какъ какой-нибудь невинный штатскій смотрлъ бы на роту солдатъ, если бъ ему дали пять минутъ сроку, чтобы сдлать ей смотръ. Онъ принимался уже длать выписки изъ этихъ бумагъ, но поелику мистеръ Боффинъ (подобно всмъ людямъ его закала) обладалъ черезчуръ недоврчивымъ и критическимъ большимъ пальцемъ на правой рук, то этотъ дятельный палецъ поминутно совался къ бумагамъ, такъ что подъ конецъ он совершенно замаслились и были теперь лишь немногимъ разборчиве своихъ отпечатковъ, которыми онъ испестрилъ себ лобъ и носъ. Не лишнее будетъ замтить при семъ случа, какой удивительно дешевый товаръ чернила: какъ крупинка мускуса можетъ продушить на многіе годы ящикъ, въ которомъ она лежала, почти ничего не потерявъ въ своемъ вс, такъ и грошевое количество чернилъ могло бы перепачкать мистера Боффина отъ корней волосъ до самыхъ пятокъ, не изобразивъ ни одной строчки на лежавшей передъ нимъ бумаг и не убавившись сколько-нибудь замтно въ чернильниц.

Мистеръ Боффинъ находился въ такомъ серьезномъ литературномъ затрудненіи, что у него выкатились глаза и дыханіе сперлось въ груди, какъ вдругъ, къ большому облегченію мистрисъ Боффинъ, тревожно слдившей за этими симптомами, зазвенлъ колокольчикъ у наружной двери.

— Кто бы это могъ быть — не понимаю! — произнесла мистрисъ Боффинъ.

Мистеръ Боффинъ испустилъ протяжный вздохъ, положилъ перо, еще разъ поглядлъ на свои бумаги, какъ будто сомнваясь, дйствительно ли онъ имлъ удовольствіе познакомиться съ ними, и въ ту минуту, когда, по вторичномъ просмотр ихъ содержанія, онъ повидимому утвердился въ томъ мнніи, что не имлъ этого удовольствія, головастый молодой человкъ возвстилъ:

— Мистеръ Роксмитъ!

— А-а, мистеръ Роксмитъ! — сказалъ мистеръ Боффинъ. — Нашъ общій другъ съ мистеромъ Вильферомъ, моя дорогая… Хорошо. Попроси его войти.

Мистеръ Роксмитъ вошелъ.

— Садитесь, сэръ, — сказалъ мистеръ Боффинъ. — Моя жена мистрисъ Боффинъ. Впрочемъ вы съ ней уже знакомы… Вотъ видите ли, сэръ, сказать вамъ правду, я еще ничего не обдумалъ насчетъ вашего предложенія: все былъ занятъ разными длами, да такъ и не усплъ.

— Ужъ вы меня простите, — сказала, улыбаясь, мистрисъ Боффинъ и тутъ же прибавила: — Да Господи Боже, отчего вамъ не потолковать объ этомъ теперь же? Что вамъ мшаетъ, не правда ли?

Мистеръ Роксмитъ поклонился и согласился съ ней…

— Ладно, посмотримъ, — проговорилъ мистеръ Боффинъ, соображая и взявъ себя за подбородокъ. — Вы, кажется, называли это секретаремъ, — вдь такъ?

— Совершенно такъ, — подтвердилъ мистеръ Роксмитъ.

— Вы меня немножко озадачили тогда, — сказалъ мистеръ Боффинъ. — Да и потомъ, когда мы съ мистрисъ Боффинъ говорили о васъ, мы все никакъ могли взять этого въ толкъ: мы думали, признаться, что секретарь — это такая мебель [10] (она по большей части бываетъ краснаго дерева), обитая сверху зеленымъ сукномъ или кожей, съ кучей маленькихъ ящиковъ. Вы же, съ вашего позволенія, во всякомъ случа не мебель.

— Конечно, — согласился мистеръ Роксмитъ и, дабы наглядне объяснить мистеру Боффину сущность обязанностей секретаря, онъ сравнилъ эту должность съ должностью приказчика и съ професіей ходатая по дламъ.

— Ну, напримръ, скажите мн,- продолжалъ мистеръ Боффинъ, съ трудомъ продираясь впередъ на этомъ тернистомъ пути, — скажите, что бы вы длали, если бы поступили ко мн секретаремъ?

— Я велъ бы точный подсчетъ всмъ утвержденнымъ вами расходамъ. Писалъ бы ваши письма по вашимъ указаніямъ. Договаривался бы съ людьми, которые состоятъ у васъ на служб. Приводилъ бы (съ быстрымъ взглядомъ на столъ и чуть замтной улыбкой)… приводилъ бы въ порядокъ ваши бумаги.

Мистеръ Боффинъ почесалъ у себя за ухомъ, запачканномъ чернилами, и посмотрлъ на жену.

— … Разложилъ бы ихъ такимъ образомъ, чтобы каждую бумагу можно было найти, какъ только она потребуется, и чтобы можно было сейчасъ же узнать по помтк на оборот, о чемъ какая бумага.

— Вотъ что я вамъ на это скажу, — проговорилъ задумчиво мистеръ Боффинъ, комкая клочгкъ перепачканной въ чернилахъ бумаги, который онъ держалъ въ рук. — Если вы займетесь вотъ этими бумагами и посмотрите, что можно съ ними сдлать, тогда мн будетъ видне, что бы такое сдлать изъ васъ.