Наш общий друг. Часть 2

— Очень рада, что он нравятся вамъ, — сказала съ гордостью миссъ Ренъ. — Но знаете, тетушка, самое интересное то, какъ я примриваю платья этимъ важнымъ дамамъ. И замтьте: это самая трудная часть моего ремесла. Она была бы трудна, даже если бъ у меня спина не болла и ноги были въ порядк.

— Такъ какъ же это вы примриваете? — спросилъ Райя.

— Какая вы однако недогадливая колдунья! — воскликнула миссъ Ренъ. — Слушайте же. Назначенъ, напримръ, большой выходъ при двор, или гулянье въ парк, или выставка картинъ, или что-нибудь въ этомъ род. Прекрасно. Я проталкиваюсь въ толпу и высматриваю то, что мн нужно. Увижу какую-нибудь важную даму, подходящую для меня, и говорю себ: «Ага, вы мн какъ разъ годитесь, моя милая!» Пригляжусь къ ней хорошенько, а потомъ бгу домой и тамъ выкраиваю ее и сметываю на живую нитку. Потомъ, въ другой какой-нибудь день лечу опять на какое-нибудь сборище, и опять присматриваюсь и прикидываю на глазъ. Иной разъ какая-нибудь важная дама такъ взглянетъ на меня, какъ будто хочетъ сказать: «Какъ странно смотритъ на меня эта двочка!» И ей какъ будто это нравится, что на нее такъ смотрятъ. Нкоторымъ, впрочемъ, не нравится, но чаще все-таки имъ это бываетъ пріятно. А я тмъ временемъ говорю про себя: «Вотъ тутъ придется вырзать немножко, а тамъ припустить». Словомъ, я длаю изъ нея все, что хочу: сама того не подозрвая, она мн служитъ, какъ служанка, примривая на себ кукольныя платья. Вечернія собранія для меня хуже всего, потому что тогда у меня передъ глазами только парадный подъздъ. Кром того, приходится ковылять между колесъ экипажей и чуть не подъ копытами лошадей, и я того и жду, что меня задавятъ въ темнот. Но все-таки я и тутъ успваю высмотрть моихъ дамъ, когда он, граціозно покачиваясь, проходятъ изъ кареты въ подъздъ. И если которая-нибудь изъ нихъ замтитъ мимоходомъ мою рожицу, выглядывающую изъ-за полицейскаго капюшона, она, должно быть, воображаетъ, что я любуюсь ею отъ чистаго сердца; ей и невдомекъ, что и она сама, и вс он только работаютъ на моихъ куколъ. Есть тутъ одна леди; зовутъ ее Белинда Витрозъ. Такъ эта Белинда однажды поработала на меня два раза въ одинъ вечеръ. Когда она вышла изъ кареты, я сказала себ: «Вы мн подходите, душечка», со всхъ ногъ побжала домой, скроила ее и сметала. Потомъ поскоре назадъ, и дожидаюсь въ толп лакеевъ, подзывающихъ экипажи. Ночь была свтлая. Наконецъ слышу: «Карету леди Витрозъ!» Смотрю: моя Белинда выходитъ. И я заставила ее примрить, да еще какъ акуратно, прежде чмъ она услась въ экипажъ… Вотъ она — эта леди: подвшена за талію, только жаль — слишкомъ близко къ огню для ея непрочной восковой фигурки.

Пройдя еще полмили вдоль рки, Райя разспросилъ дорогу къ нкоей таверн, извстной подъ названіемъ «Шести Веселыхъ Товарищей». Слдуя полученнымъ указаніямъ, старикъ и двочка, посл двухъ-трехъ остановокъ для разршенія сомнній насчетъ дальнйшаго пути, подошли къ дверямъ владній миссъ Аббе Поттерсонъ. Заглянувъ въ стекло, служившее верхней половинкой двери, они узрли весь блескъ уголка за прилавкомъ и самое миссъ Аббе, сидящую во всемъ величіи на своемъ уютномъ трон за газетой, и представились ей съ достодолжнымъ почтеніемъ.

Отведя глаза отъ газеты съ разсяннымъ взглядомъ (такъ какъ ей хотлось дочитать начатую статью), миссъ Аббе спросила съ оттнкомъ суровости:

— Что вамъ нужно?

— Можно видть миссъ Поттерсонъ? — спросилъ старикъ, снимая шляпу.

— Она передъ вами, — отвчала хозяйка.

— Позвольте намъ переговорить съ вами, сударыня.

Миссъ Аббе замтила въ это время маленькую фигурку миссъ Дженни Ренъ. Чтобы лучше ее разсмотрть, она отложила газету, встала и выглянула черезъ дверку прилавка. Крючковатая палочка маленькой калки какъ будто умоляла за свою владлицу о позволеніи войти и отдохнуть у камина. И миссъ Аббе отворила дверку и, какъ будто отвчая палочк, сказала:

— Войдите и отдохните у огня.

— Моя фамилія Райя, — сказалъ старикъ съ учтивымъ поклономъ. — Я работаю въ Сити. А это вотъ моя молодая спутница…

— Постойте, — перебила его миссъ Ренъ. — Я подамъ свою карточку.

Она достала изъ кармана визитную карточку съ большой важностью, но не безъ затрудненія по милости огромнаго ключа, которой лежалъ на карточк, придавивъ ее. Миссъ Аббе, не скрывая своего удивленія, взяла миніатюрный документецъ и прочла на немъ слдующее:

«Миссъ Дженни Ренъ,

кукольная швея.

По требованію является къ кукламъ на домъ».

— Ахъ, Господи! — воскликнула миссъ Поттерсонъ, широко раскрывая глаза, и выронила карточку изъ рукъ.

— Сударыня, — заговорилъ тогда Райя, — мы съ моею молодою подругой взяли на себя смлость явиться къ вамъ по длу Лиззи Гексамъ.

Въ эту минуту миссъ Аббе нагибалась, чтобы развязать ленты у шляпы кукольной швеи. Она гнвно обернулась на слова старика и сказала:

— Лиззи Гексамъ — гордая двушка.

— Да, и она такъ гордится вашимъ добрымъ о ней мнніемъ, — ловко вставилъ Райя, — что прежде, чмъ ухать изъ Лондона…

— Куда? Не на мысъ ли Доброй Надежды? — перебила его миссъ Аббе, вообразивъ, повидимому, что Лиззи эмигрировала.