Наш общий друг. Часть 2

Два раза она, въ вид опыта, закрывала и снова открывала глаза, но фигуры не исчезали. Вдругъ до нея донесся (ужъ не во сн ли?) какой-то смутный, но тревожный шумъ. Она поспшно встала, и вс трое переглянулись въ недоумніи. Между тмъ смутный шумъ превратился въ громкіе голоса и топотъ человческихъ ногъ. Стало слышно, какъ гд-то близко хлопали окна. Крики и возгласы доносились со стороны рки. Еще мгновенье, и въ таверну влетлъ со всхъ ногь Бобъ Глиббери, такъ громко топоча по корридору, какъ будто стукъ всхъ гвоздей въ его сапогахъ сосредоточивался въ каждомъ отдльномъ гвозд.

— Что случилось? — спросила его миссъ Аббе.

— Въ туман опрокинули чью-то лодку, мэмъ! отвчалъ запыхавшійся Бобъ. — Народу на рк всегда много.

— Скажи, чтобъ поставили вс котлы на огонь! — скомандовала миссъ Аббе. — Вытащить ванну! Развсить передъ каминомъ теплыя одяла. Налить бутылки кипяткомъ… Эй, вы, тамъ, на кухн! Встряхнитесь! Живе поворачивайтесь, да помните, что длаете!

Пока миссъ Аббе частью отдавала эти приказанія лично Бобу (котораго при этомъ для большей вразумительности схватила за вихоръ и стукнула головой о стнку), частью же отсылала ихъ на кухню, вс ея кліенты, сидвшіе въ общей пріемной, толкая другъ друга, побжали на пристань, и шумъ снаружи усилился.

— Пойдемте, посмотримъ, — сказала миссъ Аббе своимъ гостямъ.

Вс трое торопливо прошли въ опуствшую пріемную, а изъ нея вышли на деревянный балконъ, висвшій надъ ркой.

— Эй, вы, тамъ внизу! — крикнула миссъ Аббе повелительнымъ тономъ. — Не знаетъ ли кто-нибудь, что тамъ случилось?

— Пароходъ, миссъ Аббе! — громко откликнулся кто-то, казавшійся въ туман срымъ пятномъ.

— Это все пароходъ, миссъ Аббе! — подтвердилъ еще кто-то.

— Вотъ его фонари, миссъ Аббе, видите? — вонъ они мелькаютъ! — прокричалъ кто-то третій.

— Вонъ онъ: пары выпускаетъ, миссъ Аббе, только прибавляетъ туману и шуму, — объяснилъ еще кто-то.

Лодки отчаливали; зажигались факелы; народъ, толпясь и галдя, бжалъ на берегъ. Какой-то человкъ съ плескомъ шлепнулся въ воду и былъ вытащенъ среди общаго хохота. Потребовали носилки. Изъ устъ въ уста передавалась команда подать поскоре спасательный буекъ. Разсмотрть, что длалось на рк, было невозможно, ибо каждая лодка, отчаливъ и продвинувшись въ туманъ на разстояніе собственной длины, мгновенно исчезала изъ виду. Ничего нельзя было понять, кром того, что со всхъ сторонъ осыпался упреками и возбуждалъ всеобщее негодованіе какой-то пароходъ. «Ему, душегубу, прямая дорога въ колоніи для ссыльно-каторжныхъ!» «Капитана подъ судъ!» «Что это за экипажъ, который тшится тмъ, что топитъ людей!» «Да это все тотъ же пароходъ, что рветъ на куски своими колесами плашкотниковъ на Темз и поджигаетъ своими трубами дома». «Дло извстное: онъ никогда ничего и не длалъ, кром вреда».

Вся масса тумана была насыщена такими попреками, извергавшимися на вс лады охрипшими голосами. Все это время огни преступнаго парохода медленно двигались, мерцая въ туман какимъ-то призрачнымъ свтомъ. Вотъ онъ остановился, выжидая, и началъ жечь бенгальскіе огни. Вокругъ него образовалось свтлое пятно, точно туманъ загорлся, и въ этомъ пятн, подъ крики съ берега, измнившіе тонъ, сдлавшись еще громче, еще возбужденне, обозначились двигавшіяся тни людей и лодокъ. На берегу кричали: «Вотъ! Вотъ опять!»… «Ударь веслами еще раза два! Продвинь впередъ — вотъ такъ. Ура! держи!»… «Хватай! Тащи въ лодку!» Вотъ полетло внизъ нсколько клочковъ бенгальскаго огня, ночь снова почернла, и стало слышно во тьм, какъ завертлись колеса парохода, посл чего огни его плавно двинулись по направленію къ морю.

Миссъ Аббе и двумъ ея спутникамъ казалось, что вся эта кутерьма заняла очень много времени. Теперь началось торопливое общее движеніе лодокъ и людей отъ рки къ таверн, какъ раньше отъ таверны къ рк, и только когда причалила первая лодка, они узнали, что случилось.

— Эй, вы! — провозгласила миссъ Аббе тмъ же повелительнымъ тономъ. — Если это Томъ Тутль тамъ стоитъ, — пусть подойдетъ сюда сейчасъ же.

Томъ Тутль покорно исполнилъ приказъ. Толпа повалила за нимъ.

— Что такое случилось? — спросила миссъ Аббе.

— Иностранный пароходъ опрокинулъ лодку, миссъ.

— Сколько человкъ было въ лодк?

— Одинъ, миссъ Аббе.

— Нашли?

— Нашли. Долгонько-таки былъ онъ подъ водой, ну, а все-таки вытащили.

— Пускай несутъ сюда. Эй, Бобъ, затвори наружную дверь и стань подл нея въ корридор. Не отворять, пока я не скажу!.. Есть тамъ внизу полисменъ?

— Здсь, миссъ Аббе! — послышался оффиціальный отвть.

— Когда тло внесутъ въ домъ, не впускайте толпу — слышите? И помогите Бобу удержать дверь.

— Слушаю, миссъ Аббе.

Самодержавная хозяйка «Шести Веселыхъ Товарищей» вернулась въ домъ съ миссъ Дженни и Райей и размстила эти силы по одной съ каждой стороны отъ себя, за дверкой прилавка, какъ за брустверомъ.

— Стойте здсь, — сказала она строго, — здсь никто васъ не тронетъ, и вы увидите, какъ его внесутъ… Бобъ, не отходи отъ двери.

Сей врный часовой проворно и ршительно до плечъ засучилъ рукава своей рубашки въ знакъ своей готовности повиноваться.