Наш общий друг. Часть 2

— Нтъ, въ провинцію, — былъ осторожный отвть. — Но, прежде, чмъ ухать, она взяла съ насъ общаніе побывать у васъ и показать вамъ одинъ документъ, который нарочно съ этой цлью и передала намъ въ руки. Я — другъ ей, хотя и безполезный. Я познакомился съ ней посл того, какъ она покинула ваши края. Одно время она жила съ миссъ Ренъ и была ей помощницей и другомъ. Добрымъ другомъ, сударыня, — прибавилъ онъ тихимъ голосомъ. — Поврьте мн — вы бы поврили, если бъ все знали, — добрымъ и полезнымъ другомъ.

— Я врю, — сказала миссъ Аббе, обративъ на двочку смягчившійся взглядъ.

— Если называть гордостью то, что сердце никогда не ожесточается и терпливо выноситъ вс невзгоды, а рука никогда не длаетъ зла, то Лиззи, конечно, горда, — проговорила, вспыхнувъ, миссъ Ренъ.

Ея твердое намреніе срзать миссъ Аббе было такъ мало оскорбительно для этой самодержавной власти, что вызвало только улыбку съ ея стороны.

— Это вы хорошо длаете, моя милочка, что заступаетесь за тхъ, кого любите, — сказала она.

— Хорошо или худо, но я всегда буду такъ длать, — пробормотала упрямо миссъ Ренъ съ характернымъ движеніемъ подбородка.

— Вотъ этотъ документъ, сударыня, — сказалъ Райя, вручая миссъ Аббе подлинное заявленіе Райдергуда за его подписью. — Не угодно ли прочесть?

— Погодите.

Тутъ миссъ Аббе обратилась къ двочк:

— Прежде всего скажите мн, моя милочка, вы пробовали когда-нибудь грогъ?

Миссъ Ренъ покачала головой.

— Хотите отвдать?

— Хочу, если вкусно.

— Хорошо. Я сейчасъ вамъ налью; надюсь, что понравится. Присядьте сюда, къ огоньку, и поставьте ваши ножки на ршетку. Ночь очень холодная: туманъ пронизываетъ до костей.

Когда миссъ Аббе помогала двочк повернуть стулъ къ огню, у той свалилась шляпа и упала на полъ.

— Ахъ, какіе прелестные волосы! — вскрикнула миссъ Аббе. — Ихъ хватить на парики всмъ кукламъ въ мір. Какая густота!

— Это что! — живо подхватила миссъ Ренъ. — Погодите-ка. Ну, что вы скажете объ этомъ?

Съ этими словами она развязала тесемку, которою были стянуты ея волосы, и золотой потокъ покрылъ ея станъ и весь ея стулъ до самаго пола. Восхищеніе, видимо, боролось съ недоумніемъ въ душ миссъ Аббе. Она сдлала знакъ еврею подойти и, доставая изъ шкапика бутылку, спросила его шепотомъ:

— Ребенокъ или взрослая?

— Ребенокъ по годамъ, взрослая по самостоятельности и опытности, — былъ отвтъ.

«Вы это обо мн тамъ говорите, добрые люди», думала тмъ временемъ миссъ Ренъ, сидя въ золотой бесдк своихъ волосъ и гря озябшія ноги. «Я не могу разслышать вашихъ словъ, но все равно: я знаю вс ваши хитрости и повадки!»,

Грогъ, налитый предварительно къ ложечку, пришелся по вкусу миссъ Ренъ, а потому надлежащая (въ предлахъ благоразумія) порція этого напитка была изготовлена искусными руками миссъ Аббе, причемъ и Райя получилъ свою долю. Посл такого вступленія миссъ Аббе принялась за чтеніе документа. Всякій разъ, какъ, во время этой процедуры, она поднимала брови въ знакъ своего удивленія, наблюдательная миссъ Ренъ подчеркивала это движеніе выразительнымъ хлебкомъ.

— То, что здсь написано, — заговорила миссъ Аббе, перечтя документъ нсколько разъ и уразумвъ его содержаніе, — доказываетъ только (хотя тутъ не требуется особенныхъ доказательствъ), что Рогъ Райдергудъ — негодяй. Я даже подозрваю, не онъ ли одинъ сдлалъ все дло. Впрочемъ, мои подозрнія, вроятно, навсегда останутся лишь подозрніями. Теперь я вижу, что напрасно обидла отца Лиззи. Но я никогда не обижала ее. Даже въ т времена, когда дла ея были въ самомъ плачевномъ положеніи, я ей вполн довряла и пыталась убдить ее перехать ко мн. Я очень жалю, что такъ дурно поступила съ человкомъ, особенно теперь, когда этого поправить нельзя… Будьте добры, передайте отъ меня Лиззи — и пусть она всегда это помнитъ, что если ей когда-нибудь вздумается заглянуть къ «Веселымъ Товарищамъ», она найдетъ у нихъ пріютъ и врнаго друга. Она давно ужъ знаетъ миссъ Аббе — напомните ей это, — и знаетъ, какой пріютъ и какого друга найдетъ она здсь. У меня правило: кратко и сладко или кратко и горько, смотря какъ аукнется, — прибавила миссъ Аббе. — Вотъ все, что я имю сказать и этого довольно.

Но, прежде чмъ гости допили грогъ, хозяйка сообразила, что ей не мшало бы имть у себя копію съ документа.

— Бумага не длинная: можетъ быть, вы не откажетесь переписать ее для меня? — сказала она Рай.

Старикъ охотно согласился. Надвъ очки, онъ сталъ у маленькой конторки въ углу, надъ которой красовались нанизанные на проволоку хозяйственные счета миссъ Аббе, а на полочк хранились стклянки съ образцами питій (долговые же счета покупателей строго воспрещались администраціей «Товарищей»), и принялся писать красивымъ, четкимъ почеркомъ. Пока онъ стоялъ тамъ, поглощенный этимъ занятіемъ, напоминая всей своей фигурой древняго книжника за работой, миссъ Аббе, глядя на него и на крошечную кукольную швею, сидвшую въ золотой бесдк своихъ чудныхъ волосъ у камина, спрашивала себя, не во сн ли она видитъ эти дв, еще невиданныя за прилавкомъ «Веселыхъ Товарищей», человческія фигуры и не окажется ли, когда она очнется отъ сна, что он об исчезли.