Наследница огня

– Ладно, в конце концов, всё к этому шло! – отмахнулся приятель и посмотрел на меня, ожидая ответа.

– В любом случае нужно ехать. Разберёмся, что делать, на месте. Для начала я хочу поговорить с главой деревни.

– Считаешь, мы сможем договориться словами? – выгнул бровь Мэтт.

– По крайней мере, я попытаюсь. На поле боя я стал палачом, и это обернулось полным крахом всего! Не хочу вновь идти тем же путём, если есть шанс решить всё без крови, я сделаю для этого всё и возьмусь за оружие лишь в случае необходимости. Ты со мной? – Мэтт провёл рукой по своим светлым волосам, теребя чёлку, скрывающую лоб. Его серо-зелёные глаза задорно сверкнули, и я сдержал улыбку, уже зная ответ.

– Конечно! Разве тебя одного оставишь? Кто будет тебя защищать? И да, теперь ты должен мне вазу! – усмехнулся друг, поднимаясь из-за стола.

– Хорошо-хорошо!

Торвильс находился на юге от столицы империи, и до него было полдня пути. Сам по себе город был небольшим и походил скорее на несколько деревень, построенных рядом друг с другом. Он всегда отличался от остальных городов империи, потому как с самого начала был силой завоёван империей, когда в правление императора вмешалась Брайана. Своей ледяной хваткой она задушила всех, кто был против подчинения империи, и город склонился под её натиском. Однако он так ослабел, что не мог дать отпор, поэтому самым частым очагом бунтов был именно Торвильс. Эти люди, должно быть, ненавидят императора и при любой возможности готовы свергнуть власть, вернув себе свободу.

Ещё до ужина мы добрались до пригорода, однако то, что предстало перед нашими глазами, заставило содрогнуться. Я был здесь всего пару месяцев назад, хоть он нуждался в помощи, но выглядел вполне достойно, в отличие от того, что с ним стало сейчас… Первое, что встретило нас перед воротами, – смрадный, сшибающий с ног запах смерти и гниения. Мы въехали на территорию города и двинулись по одной из двух улиц. Тяжёлый, гнетущий запах не позволял нормально дышать, а лужи крови, перемешанные с остатками еды, говорили о том, что болезнь добралась и до этих мест! Покорёженные с двух сторон от дороги дома едва стояли. Крыши многих из них снесло, и на их местах зияли чёрные дыры, покрывшие деревянные балки плесенью. Заглянув через гниющий забор одного из домов, увидел полуразложившийся труп коровы, над которым роились тучи мух и других насекомых. К горлу подступил ком от удушающего запаха, и я отвернулся, стараясь не дышать. Мэтт молча ехал рядом, с ужасом в глазах взирая на окружающие нас земли. Заметив дым за следующим домом, пришпорил коня и доскакал до поворота. Конь фыркнул и попятился, тряся гривой. Я развернул его и, натянув поводья, пригляделся. В нескольких местах ещё догорал огонь, а чёрная от пепла земля была усыпана вымазанными в саже человеческими костями. Мэтт остановился рядом и спешился, приблизившись к пепелищу.

– Должно быть, здесь они сжигали умерших от болезни жителей… – протянул он, ногой разрывая угли, за которыми скрывались черепа. Пересчитав их, оказалось, что тридцать восемь человек было предано здесь огню. Но, если я правильно помню, в последний раз число жителей не превышало сотни! Значит, треть унесла болезнь! – Тридцать девять… – тихо добавил Мэтьяс, и я отвлёкся от мыслей, переведя взгляд на друга. Он носком сапога указывал на крохотный череп, лежавший в углях рядом с двумя черепами взрослых людей. Младенец? Прикрыв глаза, отвернулся. Болезнь не щадит никого…

– Едем дальше… – бросил я и, пришпорив коня, поехал в сторону моста, пролегающего через бурный ручей, делящий город на две части. Мост выглядел более чем ненадёжно. Сгнившие доски пропитались кровью людей, и покосившиеся колья, которые удерживали канаты с досками, сильно накренились. Однако то, что раньше называлось бурным ручьём, сейчас можно было назвать лишь грязной лужей. Остановившись перед мостом, спешился и пошёл вперёд, ведя за собой коня.

– Эрен, ты уверен, что это безопасно? Выглядит очень сомнительно… – протянул Мэтт, и подошедшие солдаты, сопровождающие нас, закивали в знак согласия.

– Другого пути нет, ручей слишком широкий, его не перепрыгнуть. Если на той стороне ещё остались выжившие, мы должны помочь им!

– Ты правда считаешь, что здесь остались живые люди?

– Я надеюсь… – шагнув на жалобно заскрипевший под ногой мост, пошёл прямо, стараясь не думать о том, что доски действительно слишком хлипкие. Но всё же, невзирая на опасения, он выдержал вес, и мы двинулись к одиноко стоявшей церквушке на пригорке. Подойдя ближе, заметил торчавшие из-под земли покосившиеся надгробные камни. Они располагались вокруг всей церкви, хаотично возвышаясь над земляными буграми.

– Я всё больше думаю о том, что никого из выживших здесь нет… Стоит вернуться! – проигнорировав слова друга, подошёл к церкви и открыл деревянные двери. Воздух ворвался внутрь, и от слабого порыва зажжённые фитили свечей, источающие слабый свет, колыхнулись.

– Есть кто? – позвал я и, заметив движение нескольких силуэтов, двинулся к алтарю.