Нейромифология. Что мы действительно знаем о мозге и чего мы не знаем о нем

Решающим фактором для подавляющего успеха СИОЗС была использовавшаяся с самого начала стратегия сведения депрессивной болезни к простому биологическому процессу. Во время дорогостоящих рекламно-просветительских кампаний фармацевтическая промышленность еще недавно распространяла простой и запоминающийся месседж: депрессия – это проблемы с нейротрансмиттерами, прежде всего недостаток в мозге серотонина. И такие препараты, как «прозак», «золофт» или «паксил», могут устранить этот недостаток благодаря своему специфическому принципу действия. При этом неверно даже содержащееся в общем названии всех этих препаратов («селективные ингибиторы обратного захвата серотонина») утверждение биохимической избирательности. Уже давно ясно, что СИОЗС не вмешиваются «селективно» в баланс серотонина, но – прямо и косвенно – также влияют на дофаминовую, норадреналиновую и целый ряд систем других нейротрансмиттеров[410].

Типпер Гор, жена американского вице-президента, в интервью USA Today выразила суть широко распространенного мнения о «депрессии, вызванной недостатком серотонина»: «Это без сомнения была клиническая депрессия, и мне нужна была помощь в ее преодолении. Я узнала, что мозгу нужно определенное количество серотонина. Если его не хватает, это все равно что заканчивается бензин»

[411].

Британский психолог Оливер Джеймс пошел еще дальше и объявил все население Великобритании депрессивным «обществом с низким уровнем серотонина»[412]. Легенда о «гормоне счастья серотонине» упорно сохраняет актуальность. Раньше повседневный язык наполняли заимствования из психологии и психоанализа. «Психотреп» характеризовался рассуждениями о комплексах, неврозах, проекциях и перенесении. Однако в 1990-х годах «психологический жаргон» сменился «биологическим жаргоном». Нейроредукционистская максимальная его версия тех лет, вероятно, повлияла на авторов рекламы «паксила»: «Так же, как для приготовления пирога вам в правильных количествах нужна мука, сахар и разрыхлитель, вашему мозгу для оптимальной работы нужно точное соотношение химических веществ»[413]

. Человеческий разум, бесконечно анализировавшийся поколениями теоретиков и ученых, теперь сводится к тесту из химических веществ, которое мы носим в чаше черепа[414].

Антидепрессанты a la carte

Марсия Анджел, врач и бывший главный редактор журнала New England Journal of Medicine, в статье для New York Review of Books резюмирует, что «сегодня медицинское лечение [психических расстройств] почти всегда означает предписание психотропных препаратов»[415]

. И отмечает, что переход от вербальной терапии к медикаментам совпадает с появлением теории о психических расстройствах, провоцируемых химическим дисбалансом в мозге, который, в свою очередь, исправляется конкретными лекарствами. Средства массовой информации, общественность и прежде всего врачи с готовностью приняли эту новую точку зрения, когда на рынке появился «прозак», широко рекламировавшийся как средство от недостатка серотонина в мозге.

Как пишет антрополог Эмили Мартин, во время психиатрических консультаций в Массачусетской больнице общего профиля в Бостоне пациентам для выбора довольно часто предлагалось своего рода аннотированное меню антидепрессантов[416]. Каталог всех назначаемых антидепрессивных препаратов с указанием профиля их действия и возможными побочными эффектами. Выбор антидепрессантов стал столь же нормальным, как и выбор блюд на ужин в ресторане.

В Европе рецептурные лекарства разрешено рекламировать только в медицинских журналах. Однако в США и Новой Зеландии препараты, отпускаемые по рецепту, рекомендуют также конечным потребителям («прямой маркетинг»)[417]. В телевизионных рекламных роликах фармацевтических компаний улыбающиеся симпатичные люди играют с маленькими собаками, обнимаются с детьми и шутят с друзьями. После излечения благодаря «золофту», «паксилу», «прозаку» или «эффексору». «У меня снова есть мама», – написано детским почерком на стикере в рекламном объявлении фирмы Wyeth в медицинском журнале. Объявление подразумевает: «Это произошло после начала приема мамой „эффексора“».