Нейромифология. Что мы действительно знаем о мозге и чего мы не знаем о нем

Исходя из существующих эпидемиологических показателей при всем желании нельзя говорить о новом стремлении общества к допингу достижений. Подтверждение этого можно найти онлайн. На своем интернет-портале Spiegel представляет подборку сведений о распространенности медикаментов, повышающих успеваемость, среди студентов в немецких университетах: «По поводу нейродопинга теперь есть не только субъективно воспринимаемые факты, но и немного эмпирических данных: согласно результатам авторитетного опроса, для поддержания или повышения собственной успеваемости примерно лишь каждый 20-й студент принимает рецептурные болеутоляющие, седативные или стимулирующие средства. Причем, скорее, редко. Риталиновые наркоманы, похоже, не ходят толпами по университетским коридорам»[622]

. Кажется, что широкому признанию препаратов, повышающих производительность, мешает сам наш культурный опыт. Даже в крайне маловероятном случае дальнейшего появления нейростимуляторов, не имеющих никаких побочных эффектов, для большинства людей еще будет применим именно принцип фармакологического кальвинизма: успех нужно заработать упорным трудом. Простое потребление таблеток для улучшения производительности воспринимается как мошенничество – независимо от того, опасно ли само допинговое вмешательство или нет.

С другой стороны, в последние годы резко изменились пути приобретения рецептурных медикаментов. Традиционно одной из задач медицинской профессии является регулирование доступа к лекарствам. Если 20 лет назад пациенту отказывали в рецепте по каким-то соображениям, у него обычно не было другого выбора, кроме как согласиться с этим. Или, в крайнем случае, обратиться на черный рынок. Сейчас ситуация обстоит иначе. Особенно молодые пациенты превратились в своей самооценке в ответственных потребителей, которые видят в лице врача скорее поставщика услуг, чем авторитетное лицо, ответственное за принятие решений. Любой, кто сегодня играет с идеей получения допинга, может легко узнать о последствиях и рисках в интернете. Если студент перед экзаменом решает принять определенный препарат, он сразу заказывает его в интернете. Есть десятки онлайн-«аптек» с соответствующей функцией «моментального» заказа. Это небезопасно, так как часто можно получить поддельный препарат сомнительного качества, изготовленный в Индии, Китае или России. Однако эти риски пугают лишь очень немногих покупателей допинга.

Еще несколько лет назад New York Times

признала, что изменение самооценки от пациента к потребителю также размывает роль врача как специалиста и блюстителя лечения: «Для значительного числа людей в возрасте от 20 до 40 лет становится правилом решать самостоятельно, какие принимать лекарства, – особенно это касается стимуляторов, антидепрессантов и других психотропных препаратов. Убежденные в своих способностях и скептически относящиеся к опыту психиатров при лечении таких проблем, как депрессия, они предпочитают самостоятельно наводить справки и полагаться на опыт друзей. Медицинское образование в их глазах полезно, но не безусловно необходимо»[623]. Возможно, для врачей настало время глубже осознать эту реальность и переосмыслить свою роль экспертов в области здравоохранения в эпоху интернета.

Лазерное мышление

Тенденция к массовому допингу для повышения эффективности на работе, требующая срочных консультаций медицинских этиков, вряд ли распознается. Или же авторы меморандума в Brain & Mind стремились к новаторским фармакологическим препаратам, которые будут разрабатываться под наблюдением общественности и вскоре выйдут из лабораторий фармацевтической промышленности? Может ли лекарство, улучшающее эффективность повседневной работы, появиться как побочный продукт исследований деменции?

Здесь тоже можно успокоиться. Нет причин для суеты. Как мы знаем из опроса читателей журнала Nature

, даже академическая исследовательская элита – в основном, в соответствии с осведомленностью на свое время – иногда пользуется допингом, а именно хорошо опробованными препаратами[624]. Классическими амфетаминами и амфетаминоподобными веществами, такими как «риталин» или «концерта». Как известно, на работе они делают нас бодрее, мотивированнее и настойчивее. Усиленная фармакологически эффективность имеет и свою цену. Это нервозность, бессонница и потеря аппетита. Кроме того, повышение производительности часто является лишь субъективным ощущением. Наряду с самоуверенностью увеличивается и частота ошибок. А также легко теряется общая картина, что собственным экспериментом с «риталином» подтвердила швейцарская журналистка Биргит Шмид: «При написании текстов мне стало легче принимать решения. Нужно ли то или это высказывание, на чем я должна сфокусироваться? Слова беспрепятственно множатся. С другой стороны, я думаю менее связно. Я застреваю на конкретике, не привязывая результат к общему контексту. Мышление похоже на лазер, оно слишком сконцентрировано, чтобы перейти к следующей теме»[625].