Николай Бенуа. Из Петербурга в Милан с театром в сердце

Официальный статус Бенуа в театре Ла Скала благотворно повлиял не только на профессиональную карьеру, но и на его гражданское положение. Бюрократические вопросы мало волновали молодого мастера. По документам он являлся советским гражданином, в то время как театральное руководство пребывало в уверенности о наличии у него документов эмигранта, так называемого нансеновского паспорта, позволявшего жить и работать в странах Лиги Наций. Маталони, узнав о состоянии дел от самого Бенуа, крайне удивился. В любой момент ценного сотрудника могли как минимум интернировать. Он не мог допустить такого и лично озаботился, чтобы Бенуа получил итальянское гражданство.[180] Вероятно, его просьба дошла до самого Муссолини, и документы были оформлены с невероятной скоростью. Николаю Бенуа было не привыкать к заботе самых высоких покровителей. В России за него заступился сам Ленин, по просьбе Горького, в Италии — Муссолини, по запросу руководителя самого важного итальянского театра.

Пока велись хлопоты о документах, супруга Мария, испуганная обстановкой в Италии, действовала по-своему. С усилением фашистской партии настроения в стране менялись в худшую сторону. Положение иностранных граждан становилось шатким, а впоследствии — опасным. Она вела тайные переговоры о возвращении в Россию, планируя «пересидеть» некоторое время у сестры в Польше. Мария скрытно от мужа выправила новый советский паспорт на себя и сына Романа. Об этом сообщается в отчетах итальянской политической полиции, которая наблюдала за супружеской парой[181]. На почве разногласий о месте проживания между супругами происходили крупные ссоры (об этом также упоминается в переписке Бенуа с Ресневич-Синьо-релли).

Бенуа удержался на месте, и его пребывание на посту директора постановочной части театра Ла Скала продлилось тридцать три года, в течение которых он успел поработать со многими главными дирижерами, в том числе с Артуро Тосканини, Вильгельмом Фуртвенглером, Виктором де Сабата, Антонино Вотто, Данило Росси.

Среди интересных людей, с которыми он сотрудничал, следует назвать литератора Ринальдо Кюфферле (1903–1955), как Николай — родом из Петербурга. Кюфферле родился в семье переехавшего в Россию итальянского скульптора (автора, в т. ч. модели памятника русским морякам в Мессине) и обрусевшей литовки. Во время революции вместе с родителями он бежал в Европу и, обосновавшись в Милане, посвятил себя литературе. Для Ла Скала он переводил либретто опер «Хованщина», «Садко» и др. В литературе его самое главное произведение — роман «Ех Russi» («Бывшие русские»; 1935), где он рассказывает о судьбе младшего поколения русских эмигрантов[182].

В тот бурный период творчества Николай завязывает важные знакомства и выполняет интересные частные заказы. Об одном из таких заказов хотелось бы рассказать.

В книге «Delux: How Luxury Lost its Lustre»[183] Дана Томас рассказывает о том, что один из братьев Прада, Марио, обратился к Николаю Бенуа с просьбой оформить интерьер первого магазина их семейного бренда. Этот магазин до сих пор находится на том же месте: это флагманский бутик Прада в галерее Виктора-Эммануила II. Интерьер бутика, по замыслу хозяина, должен был напоминать изысканный английский книжный магазин, где каждая деталь, вплоть до ручек из латуни, деталей из кожи и дерева, говорит о вкусе и роскоши. Как сообщает миланская газета «Corriere della Sera»[184], на нижнем этаже сценограф украсил стены расписными панелями, на которых изображены «[…] корма круизного корабля в порту, чемоданы в ожидании погрузки, автомобиль эпохи, символы, рассказывающие о путешествиях».

Проанализировав дизайн автомобиля, стиль одежды провожающих на пристани трансатлантический лайнер, а также название корабля — «Rex», находившегося на службе с 1932 по 1944 г. (важный доказательный элемент), эти «декорации» для магазина Прада можно отнести ко второй половине 30-х гг., периоду, когда Бенуа окончательно закрепился в театре Ла Скала. Учитывая престижность заказа вполне объяснимо желание привлечь к оформлению магазина самого лучшего и признанного на тот момент «дизайнера» (хотя этот термин был еще не в ходу) можно предположить, что Марио Прада обратился к Бенуа после его официального вступления в должность директора сценической части Ла Скала, а значит, после 1937 года.

С 8 по 23 мая 1937 г. в миланской галерее «Дедало» прошла выставка работ Николая Бенуа и его друга художника Григория Шилтяна (имя при рождении Григор Ованесович Шильтян, в Италии Gregorio Sciltian; 1900–1985).

Николай Бенуа. Живописные настенные панели на нижнем этаже магазина «Прада», галерея Виктора-Эммануила II, Милан. © Prada. Фотография Армин Линке

Григорий Шилтян со своей супругой Еленой, урожд. Боберман. Милан, 1955 г.