Ночь масок и ножей

В груди пронесся нервный трепет. Затем я пошла за Кейзом через улицу и сбоку от дома. Кривы передвигались бесшумно, и Кейз не был исключением. Он не издал ни звука. Я подозревала, что он призвал тьму, когда ночь сгустилась вокруг нас настолько, что мне пришлось вцепиться в его камзол.

– Что бы я ни делал внутри, подыгрывай, – сказал он мне возле черного входа.

Я слишком нервничала, поэтому не могла возражать. Кейз вытащил острую стальную отмычку из нагрудного кармана и занялся дверью. Несколько ловких движений спустя ручка щелкнула, и он провел меня в забитую кладовую.

Полки кладовой были уставлены железными горшками для рагу, на крючках сушились травы, а у стены были свалены холщовые мешки с зерном. Кейз переключил внимание на главную кухню, протянув руку так, как будто хотел, чтобы я подала ему свою.

Мои пальцы покалывало, когда я переплела их с его. Потянув меня за руку, он вытащил нас из кладовой.

На полпути через кухню Кейз сбил меня с ног, прижал спиной к стене и по-хозяйски положил руку мне на горло, прежде чем я поняла, что происходит.

Другая ладонь мучила чувствительную кожу вдоль моих ребер, изгиб талии.

– Какого пекла ты делаешь? – прошипела я.

Кейз уткнулся лицом мне в шею, и я застыла. Моя кожа, мой пульс – все запылало, когда его губы коснулись основания моей шеи.

– Тихо, – сказал он.

Я могла его оттолкнуть, но, по правде говоря, не хотела. В следующий миг кухонная дверь распахнулась, вырывая меня из помутнения. Распутство Кейза тут же обрело толику смысла.

Неся серебряный поднос, внутрь протиснулась женщина в белом чепчике поверх жестких волос.

– Ой! – пискнула она, когда заметила незнакомых мужчину и женщину, которым здесь делать было нечего.

Кейз отстранился от меня, все еще держа одну руку на моей талии, и бросил женщине медную монетку, как будто она едва ли стоила его времени.

– Не о чем тут сплетничать, женщина, – сказал он так, как мог бы сказать аристократ.

Она наклонила голову и, спрятав монету в карман передника, поспешила в кладовую.

– Хорошо сыграно, – прошептал он, когда мы покинули кухню.

Я выдернула руку.

– Что ты сделал?

– Доверился тебе.

Я собиралась злиться сильнее, но мне было приятно, что одна из железных стен, возведенных им вокруг сердца, рухнула. И все же я разгладила платье, нахмурившись.

– В следующий раз можешь и предупредить.

– А может, мне нравится, как ты ахаешь. – Кейз обхватил меня рукой за талию, притягивая к себе, когда мимо проходили еще служанки. Его губы прижались к моей голове, его дыхание касалось моей кожи. – Если расслабишься, будешь выглядеть убедительнее.

Конечно, легко ему говорить. От каждого его прикосновения кровь стучала у меня в висках. Я не хотела слишком долго размышлять о том, о чем заставляли меня думать пряность его кожи или его пальцы, грубо и повелительно касающиеся моего тела.

Если все это когда-то закончится и Повелитель теней решит вновь порвать со своим прошлым, то сумею ли я оправиться от этого?

В гостиной аристократы и леди усеивали меховые коврики и диваны, пили и по-своему прощались с Дикой Охотой.

Кейз взял два стакана с протянутого слугой подноса и вручил один мне. Он пил, но глазами следил за весельем.

Перед нами остановилась женщина с темными губами и самыми светлыми волосами, что мне доводилось видеть. Она широко улыбнулась Кейзу, готовая его проглотить. Краткий взгляд, который она бросила на меня, был пренебрежительным. Для нее я была даже не соперница.

Какая мерзкая женщина. Предлагать себя мужчине, который явно пришел не один.

Я приготовилась все ей высказать, но ее глаза вдруг начали стекленеть. Она покачнулась, бусины на ее платье задрожали. Не понимая, куда идет, она поплелась через комнату к столику с игристыми винами. Когда Кейз повернулся, в его глазах, возвращая золотой цвет, понемногу начали выцветать чернильные нити.

– Ты что-то с ней сделал?

– Она боится голода и жажды, – он схватил меня за руку и повел в угол. – Собираешься меня отчитать за то, что залез к ней в голову?

– Не буду я тебя отчитывать, – сказала я. – Я впечатлена.

Он пытливо заглянул мне в глаза. Я хотела спросить, какие мысли в тот миг проносились у него в голове, но было неправильно нарушать тишину. Моя рука легла ему на сердце, и я держалась за его ровное биение, как за балласт, сдерживающий ярость у меня внутри.

– Малин.

Я сморгнула туман. Он звал меня по имени.

– Что?

Он опустил лицо к моему уху, делая вид, что наш разговор – это нечто большее.

– Курьер Дофта стоит возле окна. Тот, с кем он говорит… – он указал на мужчину, который выглядел как воин, готовый к бою, а не как человек, пришедший на домашний праздник, – это Клаус. Я их отвлеку. Чертежи должны быть в комнате Клауса вон за той дверью. Найди их.

– А если я не смогу войти?

– Не вариант. – Кейз большим и указательным пальцами ухватил меня за подбородок. Требовательно и в то же время нежно, в столкновении противоположностей. – Ты так же способна, как Кривы, просто этого не видишь.

Я поборола улыбку, пусть даже это и была какая-то сомнительная похвала.