Ночной цирк

И повсюду люди и все взбираются наверх. Свисающие с краев платформ, идущие по дорожкам, взбирающиеся выше и спускающиеся вниз. Одни платформы казалось ходили ходуном под человеческим весом, другие же казались устойчивыми и надежными. В целом же вся конструкция постоянно находилась в движении, легкое движение, словно дыхание.

— Почему это назвали лабиринтом? — спрашивает Бэйли.

— Увидишь, — отвечает Виджет.

Они идут по дорожке, которая мягко покачивается, словно пристань на воде. Бэйли изо всех сил старается удержать равновесие, пока смотрит наверх.

Некоторые платформы подвешены сверху за канаты или цепи. Но более низких уровнях имеются большие столбы, проходящие через несколько платформ, однако Бэйли не может понять, тянуться ли те до самого верха. В некоторых местах растянуты сетки, в других свисают веревки, словно их оборвали.

Они останавливаются на противоположной стороне, где достаточно близко покачивается дорожка, чтобы они могли перепрыгнуть на одну из нижних платформ.

Бэйли подбирает один из белых шариков. Он легче, чем кажется и мягкий как котенок. По всему шатру люди бросаются ими друг в друга, словно снежками, хотя вместо того, чтобы развалиться при попадании в цель, шарики мягко отскакивают и падают вниз. Бэйли выбрасывает свой «снежок» обратно и следует за Поппетой с Виджетом.

Как только они делают несколько шагов в структуру, Бэйли понимает, почему её назвали лабиринтом. Он ожидал стены, повороты, тупики, но это совсем другое. Платформы висят на всевозможных высотах: одни не выше его колен или его талии, другие тянуться высоко над головой, между которыми, то тут, то там, зияет пространство. Это лабиринт, который идет вверх и вниз, а также разбегается в разные стороны.

— До скорого, — говорит Виджет, перепрыгивая на соседнюю платформу и взбираясь еще выше на одну.

— Виджет, всегда идет прямиком к самой вершине, — говорит Поппета. — Он знает все самые быстрые способы добраться туда.

Бэйли с Поппетой следуют куда более неторопливым маршрутом, в случайном порядке выбирая платформы, на которые они забираются, медленно переползая чуть выше белой сетки и осторожно маневрируя по узким проходам. Бэйли не может сказать, с какого боку лабиринта они оказываются, или как высоко взобрались, но он рад, что Поппете, судя по всему, стало лучше, после Звездочета, когда она смеется, помогая ему на более сложных участках.

— А каким образом мы спустимся обратно? — в конце концов, спрашивает Бэйли, гадая, как же им удастся найти дорогу назад.

— Самый простой способ — это спрыгнуть, — отвечает Поппета.

Она тянет его за скрытый поворот, показывая край платформы. Они гораздо выше, чем Бэйли предполагал, хотя они так и не добрались до вершины.

— Всё хорошо, — говорит Поппета. — Это безопасно.

— Это невозможно, — говорит Бэйли, глядя на уступ.

— Нет ничего невозможного, — отвечает Поппета.

Она улыбается ему и прыгает, её рыжие волосы закручиваются в вихре, пока она падает.

Она исчезает в море белых шариков, полностью утопая в них, прежде чем вынырнуть обратно, а копна её огненно рыжих волос выделяется ярким пятном на белом фоне, когда она машет ему.

Бэйли колеблется всего какие-то доли секунды и он противиться желанию закрыть глаза, когда спрыгивает. Пока юноша падает — он смеется. Ныряя в бассейн белых сфер, и он и вправду, будто падает в облако, мягкое, легкое и уютное.

Когда Бэйли вылезает, Поппета с Виджетом поджидают его на ближайшей дорожке. Девушка сидит на краю и, свесив ноги, болтает ими в воздухе.

— Мы должны возвращаться, — говорит Виджет, вынимая часы из своего кармана. — Мы должны подготовить котят к следующему выступлению и уже почти полночь.

— Неужели? — спрашивает Бэйли. — Я и не заметил, что уже так поздно, я уже должен был бы быть дома.

— Позволь нам, Бэйли, проводить тебя до ворот, пожалуйста? — просит Поппета. — Я хочу кое-что раздобыть для тебя.

Они вместе идут назад по извилистым дорожкам, пробираясь через двор к воротам. Поппета берет Бэйли за руку, чтобы протащить его сквозь занавешенный туннель, без лишних усилий, лавируя в темных поворотах. За воротами виднеется поле, когда они до них добираются, с противоположной стороны которых не так людно в этот поздний час, хотя несколько случайных зрителей входят или просто бродят поблизости.

— Подожди здесь, — говорит Поппета. — Я скоро вернусь.

Она убегает в направлении билетной будки, пока Бэйли смотрит на часы, стрелки которых уже подобрались к двенадцати. Прошло всего какое-то мгновение и Поппета возвращается, держа в руке что-то серебристое.

— О, Пета, гениальная мысль, — говорит Виджет, когда видит то, что одна держит в руке.

Бэйли смотрит то на сестру, то на брата, не понимая о чем это он. Девушка протягивает ему серебристый кусочек картонки, размером примерно с его входной билет сюда.

— Это специальный пропуск, — объясняет она. — Для особо важных гостей, таким образом, тебе не придется платить каждый раз, когда ты приходишь в цирк. Ты можешь предъявить его кассиру, и тебя пропустят.

Бэйли смотрит на визитку, широко раскрытыми глазами.