Новеллы и повести. Том 2

Рыжий был прозорлив. Он чувствовал, что разговор не клеится. Он ждал, что парень будет форсить, как и подобает морскому волку. Эти ребята с побережья все как один считают себя морскими волками и с простыми смертными, сухопутными жителями держатся высокомерно и даже нахально. Они много позволяют себе — внимание курортников избаловало их, всегда в них кто-нибудь нуждается. Походка у этих парней вызывающая, женщин они оглядывают взглядами знатоков. Женщины согласны на многое за одну прогулку по лунной дорожке в каком-нибудь старом корыте в сотне метров от берега. В сущности, их избаловали именно женщины. И дело не только в прогулках на лодке — это все же до некоторой степени романтично. Часто они идут на все за связку бычков или скумбрии, за пойманную в прибрежных скалах кефаль.

Рыжий был человек тертый, он понял, что разговор надо прекратить. Иначе этот толстокожий бегемот, который думает, что ему море по колено, испортит все дело. К чему было заводить треп о спасенных мальчишках?

— Мы хотим сегодня вечером пригласить вас в нашу компанию, — сказал рыжий. — Мы придем сюда. Выпьем, поговорим. А то сейчас и мастика в горло не идет.

Он усмехнулся виновато, словно это по его вине мастика не шла в горло.

«Зачем я им нужен? Почему не говорят сразу?»

— А чем я могу быть вам полезен? — спросил Нико. Он был рад, что через минуту покинет эту террасу.

Смуглый отнял бокал от губ, собираясь ответить, но второй опередил его:

— Не беспокойтесь, нам ничего не надо. Просто приглашаем вас составить нам компанию. Посидим, выпьем.

— Хорошо. Приду, если что-нибудь не помешает, — сказал Нико.

— Если вы захотите, вам ничто не помешает, — располагающе улыбнулся рыжий.

Нико попрощался и пошел к выходу. «Компания?» — подумал он и усмехнулся. Хороша компания! Особенно для Эмилии, которая их не выносит. В сущности, рыжий казался Нико симпатичным малым, хотя легче было смотреть на обоих как на одно и то же лицо, как на одного человека. Они не были похожи друг на друга ни внешностью, ни поведением, но все же в них было что-то, что их роднило. В чем заключалось это «что-то»? Может, оно связано с той неловкостью, какую он испытал, как только сел к ним за столик… Да что там раздумывать, пусть идут ко всем чертям! До вечера еще много времени.

— Ты просто трус! — запальчиво сказал усатый, выливая в рот остаток из рюмки Нико.

— Почему? — усмехнулся рыжий. Очевидно, горячность приятеля ничуть не обеспокоила его.

— Потому, что нечего с ним вилять. Тоже мне персона!

— Ты настоящий бегемот, — усмехнулся рыжий. — Такие вещи делаются не так, как ты думаешь. Знаешь ведь — тише едешь, дальше будешь.

— Знаю, — ответил смуглый и пьяно покрутил своей массивной головой. — Знаю — тише едешь, не скоро приедешь. Жизнь — краткая иллюзия…

— Когда ты напиваешься, тебя тянет на философию, — сказал рыжий. Он смотрел на своего приятеля, все так же усмехаясь, с ласковым пренебрежением, как смотрят на шаловливых детей. — Именно поэтому и не надо спешить.

— Наоборот, поэтому-то и надо спешить. Надо из нее все выжать.

— Из кого?

— Из жизни, — удивленно взглянул на него черный.

— Довольно, — устало ответил рыжий. — Вечером продолжим.

Оба приятеля поднялись. Терраса опустела. Кельнер проводил их недоброжелательным взглядом и начал убирать со стола.

Смуглый был уже изрядно пьян. Стакан совершенно исчезал в его лапищах. Опершись локтями на стол, он держал его с видом закоренелого пьяницы, привыкшего согревать питье в холодную погоду, и отхлебывал редко, но большими глотками, и рассеянно смотрел на пары, двигающиеся под лампионами дансинга.

— Обманул нас этот парень, шеф, — проворчал он, облизывая губы. Углы его рта опустились совсем низко.

— Потерпи, придет, — беззаботно усмехнулся рыжий.

Две женщины, сидевшие за их столиком, рассмеялись. Обе были неопределенного возраста, где-то между тридцатью и сорока, не совсем свежие, но и не очень увядшие.

— Может, откажетесь, а? Мы больше на настаиваем, — сказала одна из них. Она сидела, опираясь на угол стола, и ее большие груди натягивали белую блузку с глубоким вырезом.

Брюнет заглянул в вырез и недоверчиво спросил:

— Почему?

— Очень уж вы затрудняете себя, — сказала женщина. Ее подруга, худая и загорелая, отчего казалась еще суше, фыркнула, но, поймав свирепый взгляд смуглого, тотчас снова стала серьезной.

— Это уж наше дело, — пробормотал он.

— Нет, — невозмутимо возразила полная, — Это дело того, кто его делает.

— Это одно и то же.

Полная серьезно смотрела на него сквозь прищуренные ресницы. Потом сказала:

— Так бывает, когда человек сам не может справиться.

— А хочешь, я тебе тоже скажу одну мудрость? — злобно спросил брюнет.

— Почему бы и нет? Я ведь много раз слушала твои мудрости, — пренебрежительно усмехнулась женщина.

Смуглый сжал губы, и его усики хищно сомкнулись.

— Твое счастье, что мы в ресторане, — сказал он.

— Знаю я тебя, — с тем же пренебрежением ответила женщина и отвернулась. — Но твой героизм — дело нехитрое.

— Да замолчите вы! — крикнул рыжий. — Мы здесь не для того, чтобы ругаться.