Новое о декабристах. Прощенные, оправданные и необнаруженные следствием участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг.

Грибовский передает довольно точные данные о вступлении перечисленных лиц в тайное общество. Действительно, по имеющимся данным, в течение 1818–1819 гг. М. Ф. Орлов был принят А. Н. Муравьевым, П. Х. Граббе – М. А Фонвизиным, а А. П. Юшневский – И. Г. Бурцевым[883]. Автор донесения весьма точен и в отношении персонального состава: все перечисленные им лица были обнаружены на следствии (в том числе упомянутый в доносе П. В. Хавский). Следовательно, доверие к информации Грибовского существенно возрастает. К этому следует добавить, что поскольку автор доноса входил в состав управляющего органа Союза благоденствия, он, очевидно, контактировал с большим числом членов. Это был человек, очень близкий к лидерам общества, располагавший информацией о количественном росте общества и его составе. Он имел возможность черпать информацию из «первых рук», от осведомленных Ф. Н. Глинки, Н. И. Тургенева, И. Г. Бурцова, секретаря Союза С. М. Семенова, с которыми был хорошо знаком[884]

. Поэтому сведения Грибовского следует признать безусловно авторитетными.

Что касается Прижевского, то данное лицо достаточно сложно идентифицировать; конкретными данными о нем мы не располагаем. В отношении Реада наблюдается противоположная картина. В литературе известны два брата Николай и Евгений Андреевичи Реады, причем причастность к декабристским обществам зафиксирована у обоих. Так, публикуя записку Грибовского, Н. К. Шильдер полагал, что речь идет о Е. А. Реаде[885]. В то же время в справке о Н. А. Реаде в «Русском биографическом словаре» утверждается: «По возвращении в Россию [из заграничных походов 1813–1814 гг. – П. И.

] состоял членом одного из тайных обществ, сильно тогда распространенных по всей России. Однако, Реад, как человек всецело занятый своей службой, не принимал деятельного участия в собраниях общества и планах его членов, а потому избежал участи, постигшей его товарищей после 14 декабря 1825 года»[886]. Источник приведенных данных не известен; это могли быть и вполне достоверные сведения, сохранившиеся в виде семейного рассказа.

Братья Реады – примечательные персонажи поколения 1810-х гг. Известные своими дуэлями, имевшие множество друзей и товарищей в гвардейской среде, они отличались также служебным рвением. Судьба сохранила двоих из них на многочисленных прославивших их дуэлях (на одной из дуэлей в корпусе М. С. Воронцова погиб третий брат, Александр Реад), но жизнь обоих братьев закончилась одинаково: по странному совпадению оба погибли от неприятельского ядра: Е. А. Реад – в 1828 г. при осаде турецкой крепости Шумла[887]

, а Н. А. Реад – в 1855 г., в столкновении у Черной речки при обороне Севастополя.

Офицер л.-гв. Гусарского полка Евгений Реад, адъютант начальника Главного штаба П. М. Волконского (среди адъютантов последнего – лидер декабристской конспирации С. П. Трубецкой и Я. Н. Толстой, связанный с множеством членов Союза благоденствия и Северного общества), вращавшийся в кругу офицеров Генерального штаба (подчиненных П. М. Волконского) и Штаба гвардии (в их числе Н. М. Муравьев), с одной стороны, несомненно ближе к декабристской среде; по обстоятельствам служебной деятельности можно предположить, что членом тайного общества был именно он. Но, с другой стороны, останавливает на себе внимание информация, приведенная автором статьи о Николае Реаде в «Русском биографическом словаре».

По служебному положению Реадов возможны их контакты со служившими в Генеральном штабе братьями А. Н. и М. Н. Муравьевыми – в Москве; с Н. М. Муравьевым, С. П. Трубецким, Ф. Н. Глинкой, И. Г. Бурцовым (до середины 1819 г.), Я. Н. Толстым – в Петербурге. Донос Грибовского отсылает к Ф. Н. Глинке и И. Г. Бурцову, как лицам, которые, вероятнее всего, содействовали вступлению в тайное общество Прижевского и Реада. Для оценки достоверности содержания данного свидетельства чрезвычайно важным представляется тот факт, что эти же лица (Бурцов и Глинка) были указаны выше в качестве наиболее вероятных источников информации Грибовского.

Текст доноса Грибовского оказался в распоряжении Следственного комитета, он был найден среди бумаг Александра I, сведения из него использовались при расследовании, однако сообщение о принадлежности к Союзу благоденствия Прижевского и Реада не вызвало интереса у следователей[888].

2. Указания ретроспективных источников

Вторую группу «неизвестных декабристов» составляют лица, сведения об участии которых в тайных обществах содержат мемуарные источники. Это Бухновский, М. Д. Горчаков, Г. И. Ефимович, С. С. Ланской, Ф. П. Литке, А. М. Мейер, Н. Н. Муравьев, П. А Набоков, В. А Обручев, Пятин, Е. Н. Троцкий, С. И. Трусов. И в этой группе расположим свидетельства по степени их авторитетности.