Записки С. Г. Волконского содержат прямое указание на вступление в Союз благоденствия Бухновского
и Александра Мартыновича Мейера. Они были приняты в Союз самим автором мемуаров в конце 1819 г.: «Я поехал в Одессу и там вступил на поприще пропаганды и принял в общество адъют[анта] Ланжерона Меера и путей сообщения офицера Бухновского, двух пылких юношей, но с которыми впоследствии не встречался и, к утешению моему, не выказанных в числе осужденных по нашему делу»[893]. Указание мемуариста, лично принявшего указанных офицеров в декабристский союз, наделено высокой степенью авторитетности.Биографические данные Мейера установлены публикаторами записок Волконского Н. Ф. Караш и А. З. Тихантовской[894]
. Фамилия Бухновского, по нашему мнению, – псевдоним, скрывший подлинное имя. На эту мысль наводит известное по ряду документальных указаний прозвище самого Волконского, распространенное среди его друзей и сослуживцев – «Бюхна» (см., например, письмо А. А. Закревского к П. Д. Киселеву: «Бюхну князь Петр (П. М. Волконский. –Следующими по авторитетности являются указания осведомленных мемуаристов, лидеров тайного общества. Воспоминания С. П. Трубецкого, одного из руководящих членов Союза благоденствия и тайных обществ на всем протяжении их существования, содержат указания на членство в тайных обществах Михаила Дмитриевича Горчакова, Федора Петровича Литке, Николая Николаевича Муравьева, Владимира Афанасьевича Обручева
[897]. Человек, прекрасно знавший состав конспиративных обществ, державший в своих руках многочисленные нити контактов со многими их деятелями, привел в своих мемуарах самый обширный перечень спасшихся от расследования бывших членов декабристских союзов.По нашему мнению, говоря о принадлежности этих лиц к тайному обществу, Трубецкой имел в виду Союз благоденствия. В пользу этого заключения говорят следующие соображения:
1) высокие чины всех четырех лиц на момент 1825 г.
Участием в Северном и Южном обществах каждого офицера, занимавшего высокое служебное положение, особенно интересовался Следственный комитет и, скорее всего, это участие не могло остаться незамеченным на следствии, было бы так или иначе вскрыто;
2) контекст упоминания.
Рядом с этими фамилиями в записках Трубецкого стоят имена членов Союза благоденствия, «спасшихся от ссылки» – И. Г. Бурцова, Петра И. Колошина, М. Н. Муравьева, И. А. Долгорукова, П. П. Лопухина и др.;
3) в отношении одного из указанных Трубецким «неизвестных» декабристов – Н. Н. Муравьева, брата А. Н. и М. Н. Муравьевых, исследователи давно высказывали предположение о его принадлежности к Союзу благоденствия.
Известно участие Н. Н. Муравьева в т. н. «преддекабристских организациях»: он входил в «Юношеское братство», был одним из основателей и казначеем Священной артели (до своего отъезда на Кавказ в 1816 г.), автором «Памятки» для участников артели. Его участие в этих кружках достаточно освещено; историки предполагали его осведомленность и о Союзе спасения[898]
. М. В. Нечкина отмечала: «Исследователь имеет все основания предположить, что, не будь… вынужденного отъезда на Кавказ, в „Союзе спасения“ одним членом было бы больше: так явственен в этот момент вольнодумный облик члена Священной артели Николая Муравьева»[899]. Однако, поскольку конкретных сведений о его членстве в тайных обществах в распоряжении исследователей не было, приходилось относить Н. Н. Муравьева к ближайшему окружению декабристов. Прямое указание о членстве в декабристских обществах из записок Трубецкого историками не привлекалось[900].Алла Робертовна Швандерова , Анатолий Борисович Венгеров , Валерий Кулиевич Цечоев , Михаил Борисович Смоленский , Сергей Сергеевич Алексеев
Детская образовательная литература / Государство и право / Юриспруденция / Учебники и пособия / Прочая научная литература / Образование и наука