Новый Мир ( № 11 2000)

А в антологию “Очень короткие тексты” составитель поместил такой “оченькороткийтекст”: “Эвенки бросили бродячие собаки бреду туманным утром Диоген один глиняная статуя сосуд снаружи статуя роскошно лоно спи философ родоначальник тындинских бичей ничей собачьи свадьбы покидают обмотанные войлоком сосуды отсюда трубы тянут Диоген...” — нет, устал перепечатывать, уж очень длинен и зануден этот “короткий текст”, зато по его поводу сплясать можно не джигу, какое — фанданго! сардану! сарабанду! Ощутимо влияние Хлебникова — явные отсылки к поэме “Шаман и Венера”. Поразительная смелость автора, увидевшего в классической древности (Диоген) суровый (северный) дух язычества, шаманства (эвенки). Прозреть в древнем греке ирокеза — отчаянный ход Бахофена и Энгельса (“Происхождение семьи, частной собственности и государства”) — выполнен автором с подкупающей классичной ясностью. Здесь уже не Емеля мелет, здесь — бери выше: “роскошно лоно спи философ”.

Критики не могут не чувствовать родственного, близкого в авторах “к. р.”. Я ведь почему злюсь и нервничаю? По своим бью... Что такое критик в литературной системе — или, точнее, какое амплуа у критика в литературном цирке? Не надобно обижаться: коверный. Его выпускают на литературную арену заполнить паузу и позабавить публику. Чаще всего он изображает силача, акробата, жонглера... Показывает, как это они поднимают гири, жонглируют, крутят сальто. “Развинчивает” номер, демонстрирует, где он плох, а где — хорош. Вот почему нет для критика приятнее задачи, чем получить “сделанный” рассказ, этакую игрушку для сборки-разборки.

Ребусы Николая Байтова.“К. р.” волят толкования. При этом возникают сложности: пересказывать “к. р.” — все равно что пересказывать стихи или записывать анекдоты. Все время хочется сказать извиняющимся тоном: “Но в рифму, господа, это — великолепно! Великолепно!” “К. р.” Николая Байтова “Георгий Владимирович” — как раз такая игрушка для “критической” сборки-разборки.