o c24ec28d571a6d65

Мэри тоскливо проводила глазами пышные шелковые юбки, и вдруг ахнула, - Роберт,

неслышно подойдя к ней, поцеловал ее руку, - как давно, в дептфордской таверне. Она

прижалась губами к его склоненной голове и попросила: «Только ты сначала со мной

поговори, ладно? А то я стесняюсь».

Муж взглянул на ее пылающие щеки и ласково ответил: «Сколько надо, столько и буду

говорить, любовь моя».

- Это матушкина опочивальня, - рассмеялась Полли, стоя на пороге. В окно виднелся юный,

тонкий серп луны, что висела над Темзой. Фрэнсис, стоя сзади, медленно расстегнул ее

короткую, соболью шубку и прошептал: «Ну вот, это у нас первая брачная ночь, а ведь будет

еще и вторая – не всем так везет, счастье».

Мех соскользнул на пол, и Полли, так и не поворачиваясь, чувствуя его дыхание, лукаво

ответила: «Ну, ко второй, я думаю, я все уже буду знать».

Муж ласково повернул ее к себе и задумчиво проговорил, медленно расшнуровывая корсет:

«А вот и нет, мадемуазель Полина. Я нарочно оставлю кое-что на потом, слаще будет».

- Что? - поинтересовалась Полли, обнимая его.

- Потерпи до Парижа, увидишь - рука Фрэнсиса скользнула вверх, под юбки, и он удивленно

сказал: «Там тоже тепло. Даже жарко».

Полли потянулась его поцеловать, и вдруг рассмеялась: «То-то твои сослуживцы в курии

удивятся, ты же мне говорил, что считаешься там сухарем и педантом, а тут такая

романтическая история – влюбился с первого взгляда в девушку, которую встретил в

Париже».

- На то и Париж, - рассудительно ответил Фрэнсис. «Как педант, могу тебе заметить, что вон

там, у постели, стоит бутылка бургундского вина, от дяди Матье. Я не понимаю, - почему мы

до сих пор ее не открыли».

- Ну, вот и открой, - томно сказала Полли, чувствуя его умелые пальцы, прикусывая губу,

сдерживаясь.

Фрэнсис подхватил ее на руки, и увидел едва прикрытую кружевами, высокую грудь, что

виделась из-под сбившегося корсета.

- Открою, - пообещал он, проводя губами по ее горячей, гладкой коже. «И кое-что другое

тоже открою».

Полли встряхнула головой, и темные, волнистые волосы упали ему на руки. «Вот так и лежи,

- велел муж, опуская ее на кровать. Она сбросила атласные туфли, и подняла юбки вверх –

туда, где на смуглой коже бедра виднелся край шелкового, подвязанного золоченой лентой

из кружева, чулка.

Фрэнсис выбил пробку, ударив по дну бутылки, и спросил: «Вот эта лента, - она легко

развязывается?»

- А ты проверь, - медленно, откидываясь на подушки, разводя ноги в стороны, посоветовала

жена. Он отпил вина, и, передав Полли бутылку, устраиваясь на кровати, заметил: «Руками

каждый дурак сможет, я хочу по-другому попробовать». Чулки медленно поползли вниз, и

Полли, ощущая его губы, прижала его голову к себе, прошептав: «Когда захочешь пить, -

вино у меня».

- Да мне и тут сладко, - смеясь, отозвался Фрэнсис, укладывая ее обратно.

- Ты выпей, - ласково сказал Роберт, наливая жене вино. Она поерзала у него на коленях, -

мужчина велел себе потерпеть, - и грустно сказала, принимая бокал: «Мне нравится

целоваться, а дальше я боюсь».

- Можно просто целоваться, - Роберт погладил ее по теплым, мягким волосам. «Правда,

любовь моя, я никуда не тороплюсь. Главное – чтобы тебе было хорошо».

Мэри подперла кулачком острый подбородок и озабоченно заметила: «Даже когда я в Грейт-

Ярмуте в шторм попала, одна, на боте, мне так страшно не было. И когда на волков там, на

севере, охотились, - тоже не страшно. А сейчас – боюсь».

- Приедем в Копенгаген, - Роберт поцеловал прикрытое лазоревым шелком плечо, - надо

будет отправиться в Швецию, там близко, на медведей пойти. Тебе понравится. А чего ты

боишься?

- Ну, - Мэри покраснела, - вдруг я, что не так сделаю, и тебе не понравится.

-Что ты можешь сделать не так? – муж обнял ее, и девушка, почувствовав его сильные,

уверенные руки, тихо вздохнула. «Ты моя любовь, - серьезно сказал Роберт, глядя в синие,

как летнее небо, глаза. «С первого взгляда, как я тебя там, у нашего общего знакомого

увидел, и на всю жизнь, навсегда. Я тоже боялся, кстати, - он вдруг рассмеялся, и Мэри

подумала: «Какой он красивый, когда улыбается, так бы всегда на него и смотрела».

- А ты-то чего? – удивленно спросила она.

-Ну, - Роберт налил им еще вина, - я не такой уж красавец, вернее, совсем не красавец,

земли у меня есть, конечно, но им грош цена – одни болота, я тебя старше и вообще, - не

самый приятный человек на земле, учитывая то, чем я почти пятнадцать лет занимался. Ну,

и я думал, - там, в тюрьме, там много времени было, - она ведь мне откажет, зачем я ей?

Мэри поцеловала его в щеку и сказала: «Все это ерунда, мой милый сэр Роберт. Я тоже в

таверне все на тебя смотрела, глаз отвести не могла».

- А потом я вспомнил, - Роберт устроил ее удобнее, - я ведь ее грудь уже видел, - он чуть

улыбнулся. Ну и решил – если есть возможность еще раз на такое посмотреть, то

отказываться нельзя.

Мэри покраснела и тихо проговорила: «Да там смотреть не на что».

- Можно, я сам решу? – смешливо попросил Роберт. «Я о ней почти три года думал.

Пожалуйста…– он нежно погладил ее шею, с маленьким золотым крестиком.