o c24ec28d571a6d65

Мужчина ласково, медленно стал снимать с нее корсет. Мэри вздохнула, и, глядя вниз,

грустно заметила: «Ничего-то там не выросло».

Он припал губами к прикрытому кружевом розовому соску, и шепнул: «И не надо, потому что

все равно - красивей тебя никого на свете нет».

- Я бы все-таки разделась, - Полли, тяжело дыша, цеплялась за столбик кровати, в одном

расшнурованном корсете. Фрэнсис, все еще стоя на коленях, усмехнулся: « А мне так

нравится, дорогая жена, но, раз уж ты настаиваешь, - раздался треск шелка, и Полли грустно

сказала: «Вот, теперь и с утра не во что будет одеться, хорошо еще, что сундуки мои тут в

кладовой».

- А кто сказал, что ты с утра будешь одеваться? – Фрэнсис уложил ее на край кровати и,

продолжая стоять на коленях, оторвавшись от ее тела, спросил: «Ну, что, еще? Потому что я

долго могу этим заниматься, я не устал».

- А как же я? – приподнялась Полли. «Я ведь тоже могу…»

- Нет, - покачал головой муж. «Пока ты ничего делать не будешь, милая моя графиня

Ноттингем». Он вдруг рассмеялся: «Хотя, если ты меня поцелуешь, я буду рад». Полли

приподнялась, приникнув к его губам, и ахнула: «Ой!»

- Не «ой», - наставительно заметил муж, поднимая ее на руки, - а то, с чем я хочу

познакомить тебя поближе. Вот прямо сейчас».

- Очень жду, - сквозь зубы, лаская его, положив голову ему на плечо, ответила Полли.

- Я очень-очень, осторожно, - пообещал Роберт. «И как только тебе станет больно, сразу

скажи, немедленно». Мэри кивнула, и муж, увидев испуг в лазоревых глазах, спокойно,

нежно, глубоко поцеловал ее. «Все будет хорошо, любовь моя, - пообещал он.

- Вот так мне нравится, - тихо застонала Мэри, почувствовав его пальцы. «Можно еще?».

- И не только рукой, - Роберт скользнул вниз, и вдруг, с удивлением, увидел, как она мотает

льняными, растрепанными волосами по подушке. «Так хорошо? – спросил он тихо. «Очень, -

низким, незнакомым голосом ответила жена. «Еще, еще, пожалуйста!».

Он почувствовал губами сладкое, влажное и Мэри, вдруг, потянувшись, обняв его, шепнула:

«Я так тебя люблю!» А потом был только ее быстрый, тихий стон, и все вокруг исчезло – она

была в его руках, и все стало так, как надо.

- Как хорошо, - плача, уткнув лицо ему в плечо, сказала потом жена. «Господи, как хорошо, я

и не знала, Роберт, какая я была дура, что боялась…

- Ты мое счастье, - сказал сэр Роберт, так и не отпуская ее, прижимая к себе, целуя

маленькую, нежную, сильную руку. «А теперь спи, потому что ты устала и волновалась. Спи,

я тут, я рядом, и теперь всегда так будет».

Мэри вытерла лицо краем простыни и, зевнув, улыбаясь, спросила: «Когда проснемся, нам

же необязательно сразу вставать?».

- Нам необязательно вставать все эти два дня, - рассмеялся Роберт, устраивая ее на себе,

подтыкая меховое одеяло. «Я и не собираюсь, в общем-то».

Жена заснула, разметав светлые волосы, чуть посапывая, а он все гладил ее по голове, пока

и сам и не задремал, - так и обнимая ее тонкие, стройные плечи.

Полли повернула голову и рассмеялась: «Сейчас кровать сломается».

Фрэнсис, наклонившись, прижался к ее губам и ответил: «Починю перед отъездом, не

беспокойся». Она выгнула спину, и, протянув смуглую руку, найдя подушку, уткнулась в нее

лицом. «Еще!», - сквозь зубы, властно, велела она. «Еще хочу!».

- Ты же собиралась что-то сделать? – спросил муж. «Вот сейчас самое время».

Полли быстро высвободилась, и вытянувшись на спине, привлекла его к себе. Он посмотрел

сверху на раскрытые, полные, цвета граната губы, и еще успел подумать: «Господи, спасибо

тебе».

Они оба тяжело дышали, и, наконец, Фрэнсис, потянувшись за почти пустой бутылкой вина,

велел: «Допиваем, и спать. Долго, до обеда, потом просыпаемся, и начинаем с того, чем

сейчас закончили».

- С удовольствием, - ответила жена, и он, отпив вина, наклонился и, ощутив свой вкус на ее

губах, сказал: «Сладко, да?».

- Это ты о чем сейчас?- подняла бровь Полли. «Вино да, хорошее, у короля Генриха другого

не бывает».

Фрэнсис шлепнул ее по теплому бедру и счастливо рассмеялся.

Мэри выглянула из опочивальни, и прислушалась – был ранний вечер, в доме было тихо. «Я

сейчас, - шепнула она мужу, оглянувшись.

- Только быстрее, - раздался веселый голос Роберта, - потому что тут тебе есть чем

заняться.

Девушка фыркнула и, придерживая рукой накинутое на плечи одеяло, побежала вниз по

лестнице, в кухню. Огонь в очаге еле горел. «Ну конечно, - пробормотала Мэри, подбрасывая

углей, - тут со вчерашнего вечера никто не появлялся».

Она быстро положила на поднос заячий паштет, половину буханки хлеба, и, зажав под

мышкой бутылку вина, вздрогнула, - дверь заскрипела.

Полли стояла на пороге, кутаясь в старый, заношенный шелк, отороченный соболями.

- Матушкин халат, - зевнула она, - там у нее в сундуках нашла, это еще итальянских времен.

За своим лень ходить было.

Мэри посмотрела на полы халата, которые не сходились на груди у сестры и рассмеялась.

«Я есть хочу, - сказала Полли. «И Фрэнсис тоже». Она прошла в кладовую, и вдруг,

обернувшись к Мэри, тихо спросила: «Все хорошо?»

Сестра зарделась и Полли, посмотрев на ее шею, хмыкнула: «Ну да, ты к матушкиному