Об обращении с людьми

Чтобы не впасть в сие ужасное положение, для сего дол­жно вооружить себя равнодушием против опасных оболь­щений ласкательства. - Льстеца надобно столько же избегать, как злого духа. Но это не так легко, как обыкно­венно думают. Есть некоторые виды ласкательства, дейст­вия которого с первого взгляда представляют совершенно противное. Хитрый льстец, уже узнавший однажды слабую твою сторону, сей, говорю, льстец, если считает тебя слиш­ком благоразумным, чтобы попасть в расставленные им се­ти сего рода, не всегда отдаст тебе справедливость. Он даже станет порицать тебя, он скажет тебе: "что для него непо­нятно, каким образом столь благородный, умный человек, каков ты, мог на несколько минут забыться; он думал, что это возможно только для обыкновенных и подобных ему

лю­дей". Он станет в сочинении твоем порицать погрешности, которые для тебя первоначально должны показаться весьма малозначащими, и все это потому только, чтобы тем бес­стыднее хвалить те места, о которых он знает, что они тебе нравятся. - "Жаль, - скажет он, - что ваша Симфония, - я нс льщу вам, мое мнение чистосердечно, - жаль, что ваша пре­восходная Симфония, которая во всяком отношении может почесться творением классическим, так трудно разыгрыва­ется. - Где найти таких виртуозов, которые были бы достой­ны разыграть что-нибудь подобное? И это есть существенная погрешность, которую вы, - извините мою от­кровенность, - должны избегать". Он будет находить в тебе недостатки и с притворным рвением начнет витийствовать ппотив оных; недостатки и слабости, которые льстят твоему тщеславию. Он назовет тебя мизантропом, если уединен­ною жизнью своею ты желаешь обращать внимание. Он ста­нет тебя упрекать твоею пронырливостью, если для тебя приятно считаться хитрым царедворцем. Таким образом он покажется в глазах твоих и других недальновидных людей беспристрастным и правдолюбивым. Вот до какой степени ослепляют льстецы слабых людей, скрывая свою гнусность под видом преданности и дружеской откровенности! Весьма часто, особенно при дворах, встречал я таких людей, кото­рые под личиною чистосердечия славились правдолюбием перед Царями, но, напротив того, были самые гнусные по- блажники.

(19) .

Теперь я буду говорить о том, каким образом вообще ве­сти себя против действительных бездельников, хотя я пола­гаю, что (исключая грех наследственный) никто не родится совершенно дурным, но делается таковым по недостаточно­му воспитанию, чрез потворство страстям своим. Сама судь­ба и различные отношения в его жизни столько могут развратить его, что едва ли останутся какие-нибудь следы от всех его естественных добрых задатков. Но здесь не место изыскивать, отчего кто-нибудь сделался бездельником; но только рассуждается о том, как должно с ним поступать. При сем случае я отсылаю читателя к статье, где говорится об обращении с врагами и о поступках в отношении павших и проступившихся; а здесь приведу только следующие заме­чания:

Само собою разумеется, что всеми мерами должно избе­гать обращения с дурными людьми, если мы только сами до­рожим собственным спокойствием и нравственным совершенством. Если человек твердых правил, собственно, и не развратится от их сообщества, то по крайней мере он привыкает мало-по-малу к такому зрелищу и теряет отвра­щение к тому, что неблагородно; отвращение, которого не­редко самого по себе одного бывает достаточно для предостережения нас от важных проступков в минуты иску­шения. Но, к сожалению, часто обстоятельства заставляют нас жить среди бездельников и иметь с ними дело! И тогда- то надобно стараться не терять из виду известных правил предосторожности.