Облако возмездия

Лимбо очень удивилась такому скорому переходу от света к его противоположности. Но тьма оказалась недолгой. Ткань лопнула сверху донизу, и в том, что потом хлынуло через прореху, ей привиделась ее смерть. Она неслась на нее в виде скоростного белого локомотива с красными и голубыми полосами по бокам. О, боги, неужто Россеюшка? — удивилась она. И было от чего изумиться, ведь прежде смерть все чаще снилась ей сползшим, как краска с забора, небосводом. «Ну, вот ты теперь какая, — буднично подумала она. — Почему же нет мыслей о несделанном? Несбывшемся? Ни о чем таком, что должно вызывать сожаления? И хорошо, что нет, и правильно. Что толку расстраиваться из-за того, что от тебя не зависит?»

Пространство, в котором она находилась, показалось ей странным, до щекотки, до зуда в промежности — будто села на палку верхом. И не сон, и не смерть, и уж точно не бодрствование — какая-то внезапная инфернальная практика, нидра, в которой сознание отождествляет себя отдельным и думает о себе в третьем лице.

Она закрыла глаза, готовясь принять неизбежное, но поезд промчался мимо, прошумел сквозь нее иссушающим вихрем и скрылся в каком-то туннеле, оказавшемся у нее за спиной.

Когда происшествие стихло, она раскрыла глаза и оглянулась, как раз вовремя, чтобы увидеть выходившее из принявшего в свое чрево локомотив туннеля очень красивое, хоть и никак больше не определимое, пушистое существо. Больше всего существо походило на пухлую белую трехногую гусеницу. Оно заливисто смеялось и мастерило зонтик из веточек и бумажек — получалось нечто в японском стиле. Закончив, пушистик поднял зонт над собой и, раскручивая нарисованную на бумажном тенте красную спираль, куда-то с ним убежал, вприпрыжку. Тут же рядом с туннелем, на покрытом длинной с бахромой скатертью столике, стоял аквариум, в котором находилось еще более странное создание — некто вроде ракушки с ножками. Ракушка плавала кругами против часовой стрелки и вращала ножками по. Потом из глубины туннеля появилась девочка и, хотя ее никто не спрашивал, рассказала, что пушистое существо это ее питомец, а ракушка в аквариуме — питомец питомца.

На вопрос, чем же она кормит свою пушистую зверушку, девочка закручинилась и виновато поведала, что зверушка сама ловит змей, ящериц и пауков, и поедает их. А что остается, скармливает ракушке в аквариуме.

Следом за девочкой из туннеля, появились ее родители. Маму Лимбо никак не могла разглядеть, у нее даже возникло чувство, будто на самом деле ее нет. То есть, она-то есть, но если ее увидеть, может случиться смерть. Внезапно. Поэтому лучше, жизненно важно, было на нее не смотреть и ее не видеть, что и выполнялось инстинктивно. А папой девочки почему-то выступал еврей-цэрэушник Сол из голливудского сериала, при том, что малышка на еврейку ни разу не походила, наверное, работала под прикрытием. Сол шмыгнул носом и сказал, чтобы все из этого туннеля выметались, потому что он его, благодаря связям в Кремле, купил для проведения тайной операции. Операция планировалась против того же Кремля, и время «Ч» для нее уже наступило.

Смотреть весь этот бред и далее было невыносимо, поэтому Лимбо очнулась. Ничего себе, обморок, подумала она, хватаясь за голову. Что за представление? Не иначе, Лелек утром в яичницу грибков веселящих добавил. Или же, это что-то другое? Неужели, началось? Что могло начаться, она не очень себе представляла, зато почувствовала, что реально хочется в туалет.