Облако возмездия

— Хорошо, тогда слушайте, как тут у нас заведено. Они вышли на крыльцо, и, стоя на нем, Генри принялся объяснять и показывать. — Значит, так, раньше я сам в столовку ездил. Выходило быстро, дорога туда и обратно не более получаса отнимала. Теперь все по-другому, еду нам сюда привозить будут, три раза в день. Приказ шефа — чтобы не оставлять вас на блоке одних. То есть, я тут с вами нахожусь постоянно. Вообще же, как говорится, не извольте беспокоиться, кормят у нас хорошо. Кстати, шеф-повар желдоровского ресторана, старого еще, теперь у нас здесь шефом. Там, в городе, ресторан закрылся, а у нас наоборот процветает, хоть и в другом качестве. Теперь самое главное. Проволочное ограждение вокруг объекта, вот это, которое вы тут видите, под напряжением. Периметр, что называется, замкнут, не подходите к нему и не прикасайтесь. Убить не убьет, но шарахнет, как следует, очень неприятно будет. А может и убьет, кто знает, — если совсем не повезет. Калитка будет всегда закрыта, вам за нее выходить запрещено. Попробуете перелезть или дыру в заборе сделать, сработает сигнализация, это понятно? И здесь, и где надо сработает. Ее, кстати, и отключить на месте невозможно, только по звонку, опять же, куда надо, так что можете не искать волшебный тумблер. А лучше, чтобы ничего этого не было, прямо говорю. Для вас лучше. Во избежание.

— Во избежание чего?

— Неприятностей. Вам запрещено бывать в местах расположения остального личного состава базы, запрещено разговаривать с кем-то еще, кроме меня. Поэтому, вы постоянно будете находиться здесь, на территории командного пункта. Во всяком случае, пока я имею относительно вас именно такое предписание.

— А сам-то нас не боишься?

— Вас-то? Нет, не боюсь.

— Зачем же с топором ходишь?

— Для порядку. Охрана должна быть с оружием.

— Я же говорю: тюрьма!

— Шеф говорит — убежище.

— Да, да…

Через минуту или чуть более, окутанный клубами березового дыма, из леса выскочил кургузый зеленый автомобиль и, подпрыгивая на кочках, бодро подкатил к воротам. Из трубы, торчащей кверху через круглое отверстие в железном боку кунга, под самой крышей, вместе с сизым дымом вылетали и тут же гасли быстрые оранжевые искры. Видимо, котел размещался внутри будки. Из высокой кабины выпрыгнул человечек в такой же, ка у Генриха, форме одежды, и помахал им рукой.

— Вот, а вы волновались! Сейчас ужинать будем, — сообщил Генрих. — Я быстро, можете пока руки помыть.

С этими словами он направился навстречу к прибывшему. Лимбо с крыльца внимательно наблюдала за всеми его действиями. Подойдя к калитке, Генрих ключом, который на ходу достал из брючного кармана, отомкнул навесной замок на узкой и высокой дверце и открыл ее. Дверца крепилась к железной раме петлями за нижний край и опускалась вперед, как подъемный мост надо рвом замка, образовывая нечто вроде откидного столика. Они поздоровались с водителем за руку через открывшийся просвет, перекинулись парой слов, после чего тот стал доставать из машины и передавать Генриху судки с пищей. Обычные, стандартные судки, скрепленный по три в одну стопку: первое, второе и третье. Каждая такая стопка едва-едва проходила в открытое окошко.

— А ведь там нет ни электричества, ни сигнализации, — задумчиво прокомментировала увиденное Лимбо. — Я имею в виду калитку.

— У меня в эту дыру даже кулак не пролезет, не говоря про все остальное, — поделился соображениями Феликс.

— Не про вас речь, — словами альфы ответила Лимбо. — Не про вас речь.

— Ты тоже застрянешь. Попка точно не пройдет.

— Далась вам моя попа! И не в попе дело, между прочим. Главное, чтобы кости прошли, а мягкое втянется и протиснется. Знаете, как про кошек говорят? Если голова в дырку пролезла, то и вся она, считай, там.

— Так то кошка, зверь! Жидкие суставы. Ты ж не такая. Ну, хорошо, допустим. Вылезешь ты туда, и что дальше? Что это нам дает?

— Пока не знаю. Просто беру на заметку.

— А вообще, что делать будем? Надо же что-то делать.

— Думать будем, — откликнулась Лимбо. — Пока будем думать.

— Ага, думать мы умеем. Главное — любим. Тебе не показалось, что парень, мягко говоря, приврал?

— Да, несостыковок много. Хотя, я сразу, еще когда мы только шли сюда, заметила изоляторы на столбах.

— Изоляторы — да. И все равно, несуразностей выше крыши. Насчет ограды этой тоже, например. Представляешь, сколько она электричества потребляет? Изоляторы — изоляторами, но утечки и потери в такой схеме неизбежны. Да чтобы на дровах столько произвести, я не знаю, по вагону в день сжигать нужно. Максимальный КПД для их самодельных паровых машин, думаю, не больше трех процентов. А дым где? Ведь над зоной и дыма-то особого не видно! Тот, что здесь, не в счет. Но дрова не могут не дымить! Если у них на всем объекте работают постоянно три-четыре котла, а, думаю, так и есть, весь лес должен быть в дыму. Тем более что в небо он не поднимается. Маскировку видишь? Да нет, мы тут давно бы задохнулись. Где еще, кстати, они дрова заготавливают? Тоже вопрос открытый.

— Или они знают что-то такое, чего не знаем мы.

— Кто они?

— Пыря сотоварищи. Этот кооператив умников.