Очень мелкий бес

— Обналичивали-то зачем? — спросил Вятич, поигрывая трубкой.

— Так бумага же левая, потому и дешевая. Ясно, что им наличка нужна! Мы хотели перекинуть деньги, пришедшие от «Глобуса», Бубличному будто бы за склады, чтобы он нам, как обычно, на следующий день их минус свои три процента уже наличными вернул, но от Бубличного позвонили — что-то у них там с крышей. Словом, могли туда перекинуть, а обратно ничего не получить. Поэтому мы заняли наличку у «Савака энд Джули», а перечислили деньги «Секстету». Тому должна «Джулия», дочерняя фирма «Савака энд Джули», — в общем, между собой они разберутся.

— А бумагу как оформлять будем? — спросил Любимов.

— Оформим. В первый раз, что ли? — беспечно ответил Куланов.

— Чудесно! — Любимов сжал кулаки и звучно столкнул их перед своим лицом. —

Лучше не бывает! К нам с минуты на минуту может нагрянуть следствие, которое будет копать все подряд, потому что толком не знает, что именно ему нужно, а у нас висит в воздухе бездокументная бумага на семьдесят с лишним тысяч! Вы понимаете меня,

Дмитрий Иванович?!

— Не кипятись, Олег, не кипятись! — поморщился Вятич и разжег трубку.

—  Пересмотрите всю документацию с начала года! — приказал Любимов. — Мы по-черному кому-нибудь гонорары в этом году платили?

— Платили. Вы же сами распорядились...

Любимов безнадежно махнул рукой.

—  И за прошлый год документы посмотрите, — добавил он после паузы. — Оставьте свою команду работать на ночь. Мы отметим их ударный труд.

— В прошлом году у нас все отлично сошлось, — заметил Куланов.

— У вас сошлось! А у следствия и налоговой полиции, боюсь, не сойдется!

— Придется лезть в архив, — сказал Куланов.

— Вам лень?! Вам не хочется рыться в пыли?! Хорошо, я сам! Миша, перестань дымить у меня в кабинете, и так, как в аду! — выкрикнул Любимов, выбежал в коридор и решительным шагом направился к кладовке. — Люда, дайте мне ключ от архива! — крикнул он по дороге.

Людочка не отозвалась, что и неудивительно, поскольку они с Каляевым находились как раз за той дверью, которую Олег Мартынович намеревался открыть. Господи, как же она ошиблась, когда, затащив Каляева в кладовку и защелкнув задвижку, сказала: «Здесь нам никто не помешает. Рассказывайте!» И Каляев, поняв, что отделаться от Людочки не удастся, и уже не имея ни сил ни желания придумывать что-либо похожее на правду, рассказал все как есть.

— Ужас какой!.. — отреагировала на услышанное Людочка, но тут за дверью заговорил Любимов, и ее мысли побежали в другом направлении. — Затаитесь, — шепнула она Каляеву в самое ухо. — И свет, свет! — Она щелкнула выключателем. — А то увидят свет из-под двери!.. Не сумеют открыть и уйдут.

— Люда, долго нам еще ждать ключ! — заорал за дверью Любимов.

— Да ее нет у себя, — сказал голос Куланова.

— Я пороюсь у нее в ящике. — Шаги Любимова удалились.

— Не надо, у меня где-то был дубликат.

Людочка  узнала  голос  Бориса  Михайловича  Похлебаева.  Шаги  Любимова  снова раздались у самой двери.

— Что вы копаетесь! — подстегнул он Похлебаева.

— Олег Мартынович, ну что вы, в самом деле?! — заговорил Куланов. — Неужели мы сами не разберемся с нашими папками. Я человек раньшего времени, и все у меня, насколько позволяет нынешняя жизнь, в ажуре.

— Нет, я все должен контролировать сам! — зашумел Любимов. — В этом бардаке необходимо все контролировать! Здесь исчезают ключи, секретарши, президенты. Странно, что все издательство еще не ухнуло в тартарары!

— Вот, возьмите ключ, — сказал Похлебаев.

— Ой! — пискнула Людочка.

Затаив  дыхание,  они  с  Каляевым  слушали,  как  Любимов  проворачивает  ключ  в замке.

— Не открывается, — сказал он. — Но замок прокручивается.

— Дай-ка я! — сказал новый голос, и в кладовку проник сладкий запах трубочного табака.

— Вятич, — прошептала Людочка.

— Нет, не открывается, — констатировал Вятич. — Что-то с замком.

— Олег Мартынович, звонят, спрашивают Игоряинова. Что сказать? — послышался голос Веры Павловны.

— Пусть звонят ему домой... Черт, как все мне надоело!..

— Сейчас уйдут, — снова зашептала Людочка в каляевское ухо.

— Молчи лучше, услышат! — ответил Каляев.

Они стояли у самой двери плечом к плечу, и как-то само собой вышло, что Каляев взял Людочку за талию. Любимов за дверью произнес:

— Документы все равно нужны, так что придется ломать дверь. Сумасшедший дом какой-то, издательство сломанных дверей.

— А у нас же мастер как раз работает, — сказал Похлебаев.

В это мгновение Людочка все-таки решила заметить каляевскую руку. Она осторожно оттолкнула ее, но рука, будто привязанная, вернулась обратно. Людочка поежилась и надавила посильнее. Дальше случилось нелепое: Каляев руку убрал, и Людочкина ладонь провалилась в пустоту. Теряя равновесие, Людочка ухватилась за что-то, и это что-то со страшным грохотом обрушилось вниз. Людочка и Каляев замерли в неудобных позах.

— Что-то упало, — сказал Похлебаев. — Там точно никого нет?

— Что упало, то пропало, — заметил Вятич. — Что пропало, то не встало, а что не встало...