Очерки Лондона

Прежде всхъ вошли въ ложу три маленькіе мальчика и маленькая двочка и, по приказанію папа, довольно громко отданному въ полу-отворенныя двери, заняли переднюю скамейку. Потомъ явились еще дв маленькія двочки, подъ присмотромъ молодой лэди, — весьма вроятно, гувернантки. За двумя двочками слдовали еще три мальчика, одтые, подобно первымъ, въ синія курточки и панталоны, и съ откидными воротничками; потомъ — еще ребенокъ, въ камзол, обшитомъ снурками, съ выраженіемъ на лиц безпредльнаго изумленія я съ большими круглыми глазами. Его подняли черезъ скамейки и при этомъ процесс обнаружили его розовенькія ножки. Вслдъ за ребенкомъ вошли па и ма и, въ заключеніе, старшій сынъ, мальчикъ лтъ четырнадцати, который, весьма очевидно, старался показать себя, какъ будто онъ вовсе непринадлежалъ этому семейству.

Первыя пять минутъ употреблены были на сниманіе платковъ съ двочекъ и на поправку бантовъ, которыми украшались ихъ волосы. Посл того внезапно открылось, что одному мальчику пришлось сидть противъ столба, который закрывалъ отъ него всю сцену, а потому, для устраненія такого неудобства, необходимо было нужно перемнить мста маленькаго мальчика и гувернантки. Посл того па оправилъ платье мальчиковъ и сдлалъ наставленіе, какъ должно держать носовые платочка; а ма сначала кивнула головой гувернантк, потомъ мигнула ея, чтобы та нсколько поболе открыла плечики у двочекъ, и наконецъ приподнялась, чтобъ осмотрть свое маленькое войско. Смотръ этотъ, по видимому, кончился къ полному ея удовольствію, потому что она бросила самодовольный видъ на па, который стоялъ въ отдаленномъ конц ложи. Па отвтилъ точно такимъ же взглядомъ и весьма выразительно высморкалъ носъ. Бдная гувернантка выглядывала изъ за столба и робко старалась уловить взглядъ ма, чтобы, въ свою очередь, выразить ей восхищеніе при вид такого милаго семейства. Двое мальчиковъ разсуждали о томъ, дйствительно ли Астли вдвое больше Друри-Лэнскаго театра, и наконецъ для ршенія столь труднаго вопроса обратились въ Джоржу. При этомъ Джоржъ, который былъ никто другой, какъ молодой вышепомянутый джентльменъ, обратился весь въ негодованіе и — нельзя сказать, чтобы въ нжныхъ выраженіяхъ — замтилъ своимъ братьямъ, какъ грубо и неприлично звать его по имени въ публичномъ мст. Разумется, дти приняли это замчаніе съ чистосердечнымъ смхомъ, и, въ добавокъ, одинъ изъ мальчиковъ заключилъ смхъ весьма справедливымъ мнніемъ, что "Джоржъ начинаетъ считать себя большимъ человкомъ". Па и ма засмялись при этомъ заключеніи, а Джоржъ, проворчавъ, что "Вильяму всегда потакаютъ вс его дерзости", принялъ на себя видъ глубокаго презрнія и оставался съ этимъ видомъ до самого вечера.

Началось представленіе, и вниманію мальчиковъ не было предловъ. Па также принималъ живйшее участіе въ игр, хотя и старался показать видъ, что она вовсе не интересуетъ его. Что касается ма, то восторгъ ея отъ шутокъ главнаго комедіанта доходилъ до изступленія: она такъ усердно хохотала, что ни одинъ бантъ на ея огромномъ чепчик не оставался въ поко. Гувернантка отворачивалась отъ столба, и каждые разъ, какъ только глава ея встрчались съ глазами ма, она прикрывала платкомъ нижнюю часть лица и, какъ слдуетъ, предавалась судорожному см;ху. Въ то время, какъ одинъ изъ актеровъ, въ блестящихъ датахъ, давалъ клятву увезти прекрасную двицу, или погибнуть въ предпріятіи, рукоплесканія мальчиковъ были оглушительны, особливо одного изъ нихъ, который, повидимому, былъ гостемъ въ семейств и который весь вечеръ говорилъ любезности маленькой дввадцатилтней кокетк, представлявшей изъ себя прекрасную модель своей мама.

Но вотъ начались конскія ристалища, и восхищеніе дтей удвоилось. Желаніе видть, что происходило впереди, окончательно побдило достоинство родителя; поднявшись на ноги, онъ апплодировалъ громче каждаго изъ своихъ дтей. Гувернантка между тмъ, нагнувшись къ матери семейства сообщала ей остроумныя замчанія своихъ питомцевъ на сценическія происшествія. Мама, въ безпредльномъ восторг отъ этихъ замчаній и отъ сцены, награждала гувернантку пожатіемъ руки, а гувернантка, совершенно довольная тмъ, что успла обратить на себя вниманіе, прислонялась къ столбу съ лицомъ, сіяющимъ отъ радости; короче сказать, общество казалось совершенно счастливымъ, исключая мистера Джоржа, который былъ слишкомъ великъ, чтобы принимать участіе въ дтскихъ удовольствіяхъ, и слишкомъ незначителенъ, чтобы обратить на себя вниманіе постороннихъ. Онъ, время отъ времени, развлекалъ себя, приглаживая т мста, гд черезъ нсколько лтъ должны показаться бакенбарды, и оставался какъ нельзя боле доволенъ великолпіемъ своей персоны.