Одиссей Полихроніадесъ

— Господинъ Благовъ! Позвольте мн, человку нездшнему, но который еще нсколько мсяцевъ тому назадъ въ Загорахъ усплъ оцнить высокія качества вашего ума и вашей души, поздравить именитыхъ іоаннинскихъ гражданъ, собравшихся здсь, на семъ дружескомъ пиру, съ счастливымъ возвращеніемъ вашимъ. Мужественная душа эллина уметъ помнить добро, господинъ Благовъ, и наша Іоаннина всегда съ умиленіемъ будетъ вспоминать о томъ, какъ вы въ сопровожденіи здсь присутствующихъ коллегъ вашихъ, благородныхъ представителей Австріи и Эллады, взяли на себя трудъ перейти непрочный ледъ здшняго озера, на который ничья непривычная нога не дерзала стать, чтобъ отнести убогую пищу и топливо бднымъ жителямъ острова. Будьте уврены и вы, благородный амфитріонъ нашъ, и вы, достойно уважаемые представители просвщенныхъ и христіанскихъ державъ, что жители Іоаннины не нуждаются въ мрамор и рзц, дабы изскать на вчную память имена своихъ благодтелей: имена эти начертаны неизгладимо въ нашихъ признательныхъ сердцахъ!.. Zito! Да здравствуютъ представители европейскихъ просвщенныхъ державъ, удостоившіе насъ чести пировать съ нами здсь… Zito!!!

Когда громъ стульевъ, звонъ стакановъ и крики умолкли и консулы, которые долго кланялись, стоя и чокаясь со всми, опять сли, всталъ самъ Благовъ и предложилъ сперва тостъ за здоровье своихъ коллегъ, а потомъ за всхъ архонтовъ Янины и за всхъ эпиротовъ.

Принимались пить не разъ за здоровье то одного, то другого лица. Одинъ кричалъ: «Здоровье г. Ашенбрехера!» Другой: «Г. Киркориди, я пью за ваше здоровье!» Г. Благовъ провозглашалъ: «За здоровье нашего друга и цлителя Коэвино!» Zito Хаджи-Хамамджи… Дели-Петро, нашъ другъ изъ ракіи, Zito!

Опять гремли стулья, опять звенли стаканы…

Хаджи-Хамамджи вставалъ и начиналъ говорить нсколько разъ понемногу. Одинъ разъ онъ воскликнулъ:

— Пью за здоровье господина Благова и всхъ великихъ русскихъ! Потомъ: — За здоровье господина Бакева и малыхъ русскихъ!

Благовъ не воздержался отъ улыбки, а Бакевъ смутился.

Въ послдній разъ Дели-Петро говорилъ нсколько пространне. Онъ опять возвратился къ любимому предмету своему, къ тому, какіе бываютъ на свт разные народы, разные люди и въ особенности разные русскіе

…

Эту рчь его безпрестанно вс прерывали рукоплесканіями и восторженнымъ смхомъ.

Такъ какъ никто изъ присутствовавшихъ здсь, кром Несториди, Исаакидеса и меня, не слыхалъ еще ничего объ этомъ, то онъ и началъ такъ:

— Есть еще и другое раздленіе; напримръ, есть русскіе съ рубашкой внутрь и есть другіе русскіе съ рубашкой наружу. Русскіе съ рубашкой наружу имютъ привычку…

Тутъ онъ разстегнулъ немного рубашку на мощной груди своей, выразилъ на лиц своемъ нчто серьезное и задумчивое и началъ не спша класть себ туда, приговаривая каждый разъ: «Во имя Отца и Сына»… кусокъ хлба со стола, апельсинъ, вынулъ изъ кармана записную книжку и ее туда же… Потомъ, поспшно оглянувшись въ об стороны, схватилъ вдругъ дв серебряныя ложки и опустилъ ихъ туда.

Рукоплесканія огласили столовую; слуги и кавассы даже не могли служить и смялись. Маленькій Алеко поставилъ тарелку на полъ и, забывъ все почтеніе къ властямъ, смялся громко, глядя на ракійскаго политика.

Хаджи-Хамамджи продолжалъ:

— Однако русскіе съ рубашкой наружу имютъ великое качество. Это — даръ дисциплины и покорности и уваженія къ властямъ. Однажды одно изъ лицъ царской фамиліи похало въ сопровожденіи нсколькихъ генераловъ и высшихъ офицеровъ на катер по Финскому заливу; катеръ опрокинулся, и вс стали тонуть. Пріхали поспшно другія лодки на помощь, и начали люди доставать тонувшихъ изъ воды… Вынутъ за волосы (Хаджи-Хамамджи схватывалъ что-то рукою въ воздух и подносилъ къ глазамъ такъ, какъ смотритъ человкъ на волосы, когда они падаютъ отовсюду у него между пальцевъ, которыми онъ провелъ по голов). Вынутъ и смотрятъ… «Кто это… Князь?» Нтъ! матросъ! (и онъ молча раскрывалъ руку, бросая матроса опять въ воду); обращался въ другую сторону, въ иномъ мст ловилъ рукой: «Адмиралъ?» Нтъ! (и опять бросалъ, пока не нашелъ и князя и адмирала)…

Вс начинали смяться, но Хаджи-Хамамджи попросилъ вниманія и присовокупилъ: «Эти свойства и составляютъ главную силу Россіи… Сила Россіи необходима не только намъ всмъ здсь на Восток, она необходима и самой западной Европ, въ которой такъ много элементовъ раздора. Да здравствуетъ русскій съ рубашкой наружу!»

Ашенбрехеръ восхищался ракійскимъ ораторомъ и спросилъ у г. Благова: «Гд вы его нашли?» Г. Благовъ отвчалъ: «Онъ меня нашелъ, а не я его!»

Наконецъ встали изъ-за стола и ушли въ гостиную пить кофе.

Г. Бакевъ еще разъ доказывалъ Хаджи-Хамамджи, что онъ напрасно назвалъ его малымъ русскимъ, что онъ почти москвичъ, и старался объяснить ему, что такое хохлы.

Хаджи-Хамамджи извинялся и отвчалъ ему убдительно, что онъ, выпивъ за здоровье г. Благова и всхъ великорусскихъ, не зналъ, куда дть малороссовъ, и такъ какъ онъ слышалъ, что ихъ числомъ меньше, то и нашелъ приличнымъ отдать ихъ секретарю, такъ сказать второму лицу посл консула.

Г. Бакевъ все-таки казался недоволенъ этимъ, и такъ они ушли.