Однажды на том берегу…

Лето в тех местах очень жаркое и сухое, зима – холодная и ветреная. Дома тут строили так, чтобы летом в них было прохладно, а зимой сохранялось тепло. Стены делали с помощью специально заготовленных матов из камыша и глины, крепили их на каркас дома и замазывали щели глиной. Ещё в первый свой приезд Фариза заметила, что во всех домах, в стенах прямо под потолком оставлялись круглые отверстия на улицу примерно 10 см в диаметре. Во всех больших комнатах – по два отверстия друг напротив друга. Так как все щели в домах были замазаны, а рамы окон заклеивались раз и навсегда, Фариза не понимала предназначения этих отверстий. Только через несколько лет она осмелилась спросить, для чего они нужны. Оказывается, это был гениальный по своей простоте способ вентиляции помещения. Теплый воздух поднимается к потолку и выдувается наружу. Зимой же отверстия затыкали войлоком. Топили камышом и саксаулом.

Самой большой проблемой была питьевая вода. Вернее, ее отсутствие. В стабильные времена развитого социализма в этих краях пресной воды из крана все еще не было, как не было ее и 100, и 200 лет назад. Люди привыкли так жить и не жаловались. Все знали лозунги советской власти: «Народ и партия едины!», «Все ради человека, все на благо человека!», но вот питьевой воды почему-то не было. Ее привозили в цистернах за деньги. Люди покупали воду и сливали ее про запас, кто куда мог. Кто в алюминиевые бидоны, кто просто в забетонированную яму вроде колодца. Вкус воды был ужасный, болотный. Первый глоток чая хотелось выплюнуть, но никто не мог позволить себе такую дерзость и с трудом его проглатывал.

Зато тут была рыба. Например, знаменитый усач – большой, жирный. А еще тут росли самые сладкие арбузы и дыни разных сортов. Хорошо вызревшие под жарким солнцем, они были сладкие, как мёд, и очень ценились местными жителями, потому что были источником живительного сока.

Существуют продукты питания и блюда, характерные для определенной местности, потому что подходят под условия жизни и быта людей. В Аральске это сёк, талкан и жент.

Сёк – это промытое и прожаренное в раскаленном казане просо. Сёк цветом похож на песок. Он имеет вкус жареной пшеницы. Его добавляют в чай в айран или мясной бульон. Пара ложек сёка утром с чаем дает чувство сытости до обеда. Масса разбухает в желудке, и можно пить сколько угодно чая, это не создает проблем. Талкан – это размолотый сёк с добавлением сахара. Жент – это талкан с добавлением сливочного масла, изюма, орехов.

Аральский бешбармак чаще готовится из свежей осетрины или сазана. Это более популярное блюдо в тех краях, нежели бешбармак из мяса.

Из напитков самый распространенный – шубат. Лошадей было мало, в основном держали верблюдов, доили их и готовили этот полезнейший напиток. Верблюдов очень ценили и берегли. Новорожденного верблюжонка старались уберечь от сглаза, поэтому на них вешали разноцветные ленточки-талисманы. Они и впрямь бесподобны! Огромные черные глаза, длинные ресницы, ноги как ходули, а пока маленькие – такие робкие, беспомощные.

Ездить каждый год к родне Ерболата молодой жене не очень хотелось. Нет, не из вредности. Просто она чувствовала их настороженное, прохладное к ней отношение с притворной улыбкой и навязчивым любопытством. Городская девушка, тем более чеченка, одевается не так, не похожа на всех местных, хотя она почти не красилась и даже носила платок.

Особую неприязнь Фариза вызывала у мачехи Ерболата – Жансаи. Она словно продолжала ревновать всех подряд к Куанткану, за обладание которым так боролась всю жизнь. С первых дней она не смотрела в сторону снохи и вообще ни о чем с ней не говорила. Даже имя у Фаризы, как нарочно, было созвучно с именем покойной Фариды, родной матери Ерболата, и это жутко раздражало Жансаю. Молодая невестка от такого отношения буквально съеживалась и старалась быть незаметной. Ерболат же ничего не замечал, он по-своему был счастлив в кругу родственников. Несмотря на все обиды, он тянулся к отцу, который по-прежнему никогда не звал их приехать. Ерболат просто заранее брал билет на поезд, настраивал на поездку Фаризу, и та за ним покорно следовала.

Все чаще, приехав, они не заставали Куанткана дома. Жансая для них не готовила, и снохе ничего не поручала по дому. С утра отправляла двух своих приемных сыновей в школу, потом сама уходила на работу, вечером молча, приходила. Гости сидели целый день голодные. Жансая стряпала только в те дни, когда неожиданно приезжал Куанткан. Не вынимая сигарету изо рта, она раскатывала тесто, пекла баурсаки, готовила бешбармак из рыбы. Оказывается, отец уже и не жил с ней, у него была новая, младшая жена Токжан. Он поселил ее в отдаленном поселке. Там же один за другим рождались их дети.

Фариза в доме Жансаи всегда старалась быть полезной: прибиралась, вытрясала из ковриков вездесущий песок. Но в один из дней Жансая пришла с работы и прямо с порога громко вдруг заявила:

– Могла бы за целый день убраться в квартире!

Сноха так и застыла от удивления и обиды, зато подскочил Ерболат: