Охота в атомном аду

Через несколько минут её «Бичкрафт» загудел и затарахтел запускаемыми моторами. Потом эта контрабандистка из очередной моей недостоверной прошлой жизни не слишком умело вырулила куда-то в середину полосы (для такого небольшого аппарата вполне хватало и этого), развернула самолёт, прибавила газу и, наконец, взлетела, убрав шасси сразу после отрыва от земли и резко уйдя куда-то в южном направлении.

«Может, она и уцелеет, пережив эту войну и её последствия в своей Северной Африке, если ей, конечно, не помешают долететь туда какие-нибудь недобитые психи вроде пилота давешнего ”Джет Провоста”», – подумал я, провожая взглядом уходящий всё дальше над городом самолёт.

– Что делаем? – спросил я, на всякий случай передвинув переводник огня «калашникова» на автоматическую стрельбу.

– Пока ждём, командир. Для начала надо выяснить, зачем они вообще сюда едут. А с конкретным планом определимся позже. Очень надеюсь, что у них всё-таки нет приказа взорвать решительно всё в этом аэропорту…

Сказав это, она взяла наперевес РПД («Узи» она, похоже, так и оставила в пилотской кабине «Сикорского»). Я же встал, поправив ремень «АК-47» на плече – палец на спусковом крючке, но ствол смотрит в землю, дабы до поры никого и не на что не провоцировать…

А шум моторов и лязг гусениц стал отчётливо слышен где-то уже совсем рядом, практически за зданием аэровокзала.

«Знаете ли вы, что такое фаустпатрон?»

Вроде Андрей Балашов. Из х/ф «Сказание о земле Сибирской». 1947 г.

Глава 4. Из боя в бой. Это есть их последний – теперь уже без вариантов

Аэропорт Энсхейм. Примерно в десяти километрах от Саарбрюкена. Саар. ФРГ. 29 октября 1962 года

Дальше всё было предельно просто. Мы стояли неподвижно, а изрядно давящий на психику шум моторов и лязг гусениц быстро приближался.

Потом резко завоняло бензиновым выхлопом, и справа, из-за угла стеклянного здания аэровокзала, резво объехав стоявший крайним в ряду некрупный, но, однако же, четырёхмоторный «Вайкаунт» с синими буквами «ВМА» на сине-бело-голубом киле, появились две зелёные, густо заляпанные осенней грязью гусеничные машинки. Слово «машинки» (здесь ещё вполне сгодилось бы аналогично-детское «Танчики») всплыло у меня в голове исключительно потому, что это были АСУ-57. Те, которые ну ни с чем не спутаешь. Тем более что на нормальный танк или САУ это узкоспециальное, авиадесантное недоразумение (вес – 3,3 тонны, длина с пушкой пять метров, высота полтора метра, противопульная броня толщиной в 6 мм и карбюраторный движок М-20, от одноимённой легковой «Победы») ну никак не тянуло.

Никаких значков рода войск и прочего самохвального украшательства (в 1962 году до голубых беретов, тельняшек, БМД и прочих ярких элементов маргеловского «экстремизма», а равно и Афганистана с водкой в стакане, было ещё ой как далеко, и тогдашние советские ВДВ внешне отличались от простой мотопехоты не слишком-то сильно) на броне мелких самоходок не было, только натрафареченные на борта белые номера «201» и «209». Хотя и без всяких эмблем было понятно, что это реально приехала какая-то десантура отечественной выделки – в других родах войск эта гусеничная мелочь даже тогда была никому на фиг не нужна.

Броня обеих самоходок была завалена всяческим полезным и не очень барахлом – зелёные тарные ящики, брезентовые сумки и скатки, какие-то мешки, на одной машине я заметил аж шесть штук ручных противотанковых гранатомётов, в которых я безошибочно опознал РПГ-2, а на второй машине лежало даже зачехлённое 82-мм безоткатное орудие Б-10, этакая длинная труба замысловатого вида с двумя штампованными колёсиками внизу.

Переднюю АСУ-57 оседлали сразу шесть человек, вторую – пять. Все в зеленоватых ОЗК и серых намордниках противогазов (ГП-5 или что-то вроде того) с рюкзаками РД-54 за спиной. Ну всё верно, как-никак, атомная война на дворе. Куда же без них – скатертью-скатертью хлор-циан стелется и забирается под противогаз, каждому-каждому в лучшее верится, если взрывается ядерный фугас…

Только двое из всей этой девятки напялили на головы каски, а вооружены все они были «АК-47» со складными прикладами, плюс один, такой же как у нас, «ручняк» РПД. Единственное, что меня удивило – все солдатики были какие-то мелкие, а в ВДВ обычно всё-таки берут рослых ребятишек. Что это ещё за такие воздушно-десантные егеря-вольтижёры?