Осиное гнездо

В доме горела одна электрическая лампочка, она издавала тусклый свет, что свидетельствовало о нехватке напряжения. Мария нажала на выключатель, но он не сработал.

— Я не стесняюсь, — сказала она и начала обнажаться. — Доченька, следуй примеру матери, сымай с себя все, увидишь, как эти Васили озвереют, и старый, и молодой.

Она пустилась в пляс, растопырив руки, и действительно казалась стройной и привлекательной. Молодой Василий не выдержал этой пытки, схватил пустую бутылку и с размаху стукнул по горевшей лампочке. Мелкие стекла зазвенели и песком рассыпались по полу.

— Что ты делаешь, дурак, я ноги пораню, — сказала Мария, застывая во мгле.

— А вот что, — произнес, задыхаясь Василий младший, грубо хватая ее за грудь и всем своим воспаленным корпусом толкая ее на железную с пружинами кровать.

— Гы-гы-гы! — обрадовалась Мария.

Света уселась на деревянную скамейку посреди комнаты и ждала. Василий — дед не подходил: боялся. Когда мать начала стонать от счастья и удовольствия, Света не выдержала и скромно произнесла:

— Давайте и мы попробуем, может, получится.

В это время кто-то тихо постучал в закрытую входную дверь.

— Никого дома нет! — заревела хмельная Мария. В дверь ударили ногой, она отворилась и грохнула об угол шкафа.

— Ах вы, кобели вонючие, ну-ка выматывайте отсюда! — скомандовал Иванко, сын Райны, что жила на другом конце поселка. Он осветил фонариком комнату и всех узнал.

— Ты кто такой будешь, сморчок? — спросил Василий младший.

Иванко повернулся, вышел за порог, свистнул, и тут же появилась толпа местных ребят. Пошли в ход не только кулаки, но и палки, пустые бутылки и другая посуда. Отец с сыном валялись на полу в крови в бессознательном состоянии. Их били ногами, куда попало.

— Не бейте старого, он может умереть, тогда милиции вам не миновать, — сказала Света. — Кроме того, он ни в чем не виноват: он ни к кому из нас не притронулся. Ему уже ничего не нужно.

— Суки вы!

— Им тоже не мешало бы всыпать, — сказал мальчик, которого Мария соблазнила в прошлом году.

— Что вы нас ревнуете, дурачки, — произнесла Мария, — становитесь в очередь. Света, не одевайся!

— Выбросите этот балласт, — потребовала Света, показывая на два полуживых трупа, поочередно издававших стоны на полу. — Я не могу, когда кто-то стонет.

— Ребята, Света права, — сказал Иванко, — давайте выкинем их отсюда, этих козлов.

— И одежду их надо выбросить, — предложил кто-то.

— Эй, подождите! Карманы у них надо почистить, — сказала Мария. — Пусть уйдут налегке, когда придут в себя, гы-гы-гы!

У Ясинского отца карманы были пусты, даже расческа исчезла, а вот у молодого Мария нашла пять гривен с копейками.

— Гы-гы-гы, на бутылку наскребла!

70

Последствия наводнения в Закарпатье были такими, что правительство области не могло на них не реагировать. Мирная жизнь воров в законе как бы прервалась. Все пришло в движение. И депутаты областного совета во главе с Иванчо стали более смело и более настойчиво подавать голоса. А партия «зеленых» проявила небывалую прыть. Она открыто заявила, что бесконтрольная вырубка лесов и продажа его за рубеж — одна из основных причин, вызвавших наводнение. Эта вредная партия проникла на телевидение, привлекла ученых, самых авторитетных, корпевших день и ночь над этой неразрешимой проблемой и, в конце концов, убедила многие слои населения в том, что благо для одних оборачивается несчастьем для других.

Ученые пришли к выводу, что надо не только оставить леса в покое, отказаться от их хищного уничтожения, поскольку это консерваторы влаги, но и строить дамбы на поворотах рек, а также водные отстойники. Иначе говоря, резервуары, которые бы заполнялись водой во время бурного таяния снегов, а также длительных, затяжных дождей, а затем постепенно сливались в Тису.

Собрался парламент области во главе с председателем Иванчо и после долгих и жарких дискуссий, но без потасовок, как в Верховной Раде в Киеве, вынес решение — прекратить хищническую вырубку лесов и вывоз их за рубеж. Простое население области отнеслось к решению своих депутатов без особого энтузиазма: это разумное решение оборачивалось для многих бедой. Сокращались рабочие места, да и государство, по мнению многих, лишалось прибыли.

Власти Киева никак не реагировали на это запрещение: они не оспаривали депутатский вердикт, но и не поддерживали его. А сие означало, что ученые, партия «зеленых», депутатский корпус пошумели, покрасовались перед экранами телевизоров, показались народу, возможно, стали более популярны — и будет с них. Ни на одном участке лесоповала работы не прекращались: наоборот, напуганные покупатели, представители иностранных фирм, удвоили закупку, а, следовательно, и вырубку лесов.