Острова, затерянные во льдах

Ульвелькот ничего не знал об этом. Но ботаник сказал, что такое было на самом деле, только давно, и моржи приходили на лежбище после этого. Другие жители острова, которых я успел расспросить за несколько дней до отлета, тоже расходились во мнениях. Кто же был прав? Если могло такое случиться на самом деле, значит, и здесь моржей не уберегли. Каким же образом их можно было тогда спасти? Видно, и в самом деле животные эти были обречены?

Без радости улетал я с острова.

Моржи еще вернутся

На следующий год, в феврале, мне пришлось участвовать в экспедиции биологов, которые занимались изучением тюленей Каспийского моря. С вертолета мы высадились на кромку льдов, где щенились в это время тюленихи. Дело было новое, высадка с вертолета происходила впервые на Каспии, лед здесь оказался очень тонким, около сорока сантиметров, и, пока шла разгрузка, вертолет висел надо льдом, не опускаясь. Возглавлял экспедицию маммолог (ученый, занимающийся морскими животными) Виктор Иванович Крылов. Задачей экспедиции в конечном итоге было подсчитать как можно точнее всю популяцию каспийских тюленей и дать обоснованные рекомендации для разумного промысла, чтобы стадо тюленей не оскудевало.

Помнится, в ту ночь я дежурил. Ребята-биологи крепко спали, намаявшись за день. Я бродил вокруг палатки — боялся, войдя внутрь, заснуть. Было морозно, ярко светили звезды, искореженный торосистый лед смутно прорисовывался во мгле. Порой казалось, что мы не на Каспии, а где-то в центре Арктики, на дрейфующей станции СП. За однообразной ходьбой я так поддался этому призрачному ощущению, что, внезапно услышав позади скрип снега, резко обернулся и выхватил из кармана ракетницу. Но не белый медведь оказался передо мной. То был Крылов, которому, как всегда, не спалось. Видимо, он вышел проведать меня. Сконфуженный, я принялся объяснять, за кого чуть было не принял его.

— А. — прервал он меня. — я ведь тоже долгое время зимовал. И мне здесь казалось вначале, что может выбежать белый медведь из-за тороса. Тюлени, льды — обстановка и впрямь арктическая…

Мы разговорились. Оказалось, что Виктор Иванович много лет провел на Чукотке. И я рассказал ему про свою последнюю поездку на остров Врангеля, о том, как не застал там моржей, об истории с самолетом и о своем отношении к этому, ибо в конце концов я решил, что «дыма без огня не бывает».

Крылов, прислушивавшийся, похоже, больше к потрескиванию льдин, вдруг хмыкнул:

— Самолет-то действительно там был. Это был наш самолет, мы вели просчет стада моржей.

И тут выяснилось, что Крылов долгие годы занимался изучением этого вида морских животных.

Крылов взялся за моржей не случайно. Результаты аэровизуальных наблюдений над скоплениями тихоокеанских моржей в море и на лежбищах, которые выполнил зоолог П. Г. Никулин в середине 50-х годов, говорили о сильном уменьшении численности этих морских животных. Если к концу прошлого века количество их оценивалось примерно в двести тысяч голов, то к 60-м годам нашего века, по оценкам разных наблюдателей, моржей было сорок — семьдесят тысяч. Большой урон популяции был нанесен в начале развития зверобойного промысла, когда добывали по пятнадцати — двадцати тысяч голов ежегодно.

Стало ясно, что если промысел не приостановить, то и тихоокеанского моржа ожидает участь его собрата из западных районов Арктики. Вот почему в 1956 году в нашей стране был наложен повсеместный запрет на промысел моржей. Лишь местным жителям Чукотского полуострова разрешалось охотиться на них.

Древний промысел, от которого зависела некогда судьба целых поселений, не потерял своего значения для чукчей и эскимосов и в наши дни. Оставляя возможность заниматься охотой прибрежным жителям, он приносил доход и небольшим совхозам, поставлявшим мясо звероводческим фермам, и с этим нельзя было не считаться.

Тогда-то перед вновь организованным Магаданским отделением Тихоокеанского института рыбного хозяйства и океанографии (ТИНРО) и была поставлена задача: детально изучить биологию моржей, чтобы дать научно обоснованные рекомендации по рациональному использованию запасов моржового стада. Этим и должен был заняться Крылов.

Несмотря на большое количество исследований, проведенных учеными разных стран, биология моржа оставалась недостаточно изученной, так что работу пришлось начинать почти заново. Скудными были данные о возрастном и половом составе популяции, о размножении и состоянии запасов, а без знания этих факторов невозможно было строить и прогнозы.