От Хитровки до Ходынки. История московской полиции с XII века до октября 1917 года

В целом, уголовный сыск в Москве был для того времени не плохо укомплектован для отпора преступникам разных мастей. Так, шестой отдел сыскной полиции содержал статистическую часть и музей, где много чего было представлено: фомки, холодное и огнестрельное оружие, «куклы» и т. д., изъятое у преступников. Наличие музея, организованного в начале века В.И. Лебедевым и восстановленного при А.Ф. Кошко, помогало в подготовке новых сотрудников. «В 1914 г. был открыт ещё и кабинет научно-технической экспертизы… Статистическая часть занималась составлением… месячных и годовых статистических отчётов на основе докладов сотрудников полиции, а также составлением различных схем и графиков, позволявшим руководству анализировать работу сотрудников»[550].

Розыскными циркулярами здесь занимался второй отдел сыскной полиции, который имел стол розыска, «где была сосредоточена вся документация по поводу розыска и обрабатывались запросы из различных ведомств. Здесь же составлялись розыскные листы, списки задержанных и высланных из Москвы»[551].

Как мы уже писали в предыдущем параграфе, при сыскных отделениях Москвы и Петрограда создавались летучие отделения для наблюдения в общественных местах: вокзалах, рынках, крупных магазинах и на улицах, а также ломбардные отделения для наблюдения и выявления личностей, сдававших в ломбарды краденые вещи.

Полученные данные от сыскной полиции по г. Москве и от московского прокурора говорят, что число преступлений всех категорий с началом войны серьёзно сократилось. В первую очередь, нанесение телесных повреждений более или менее тяжких, совершаемых чаще всего в состоянии алкогольного опьянения, с июля по декабрь 1914 г. в Москве резко сократилось[552]. Если в июле было зафиксировано 121 случай, то в августе уже 68, в сентябре – 42, а в декабре – 38.

В связи с военным временем указом императора вышел так называемый «сухой закон». Московская полиция развернула не шуточную борьбу с нарушителями «сухого закона». Спектр таких нарушений был достаточно широк: нелегальные производства и продажа, в том числе различного рода денатуратов, от которых даже гибли люди.

Пронырливые дельцы осуществляли и оптовые покупки со складов спиртных напитков, как это было в Москве, для дальнейшей отправки их в провинцию, откуда они и возвращались в московский регион малыми партиями для продажи[553]. Москва была нашпигована точками тайной продажи спиртного.

В приказе по Московскому градоначальству и столичной полиции от 19 марта 1915 г. № 63 было указано:

«К исполнению:

За последнее время зарегистрировано значительное количество случаев отравления в связи с употреблением денатурированного спирта в качестве опьяняющего напитка, с последующею неизлечимою слепотою, или с смертельным исходом. В целях борьбы с этим прискорбным явлением ныне с разрешения Министра Финансов устанавливается новый порядок приобретения этого продукта как из казенных лавок, так и из частных мест продажи…»[554].

В докладной записке от 27 июня 1915 г. Городской глава Москвы сообщает Министру внутренних дел, что Московская городская Дума поручила ему войти с особым представлением о просьбе с принятием мер к прекращению злоупотреблений в продаже спиртных напитков: «Одной из первых мер в этом деле явилось бы предложение с Вашей стороны Московской полиции установить деятельный надзор и принять энергичные меры к прекращению всех злоупотреблений в этой области и твёрдому, неуклонному проведению в жизнь обязательного постановления во всей его строгости»[555]

. Там же, в послании к министру он жалуется, что «чины правительственного надзора, обязанные блюсти за точным применением установленного положения, не обнаруживают достаточной энергии к сохранению его в полной строгости»,[556] и просит принять соответствующие меры. «А московский градоначальник Е.К. Климович – будущий директор Департамента полиции не жаловался и ничего не просил. А только констатировал успешную работу московской полиции таким образом, что с момента его вступления в должность, с 5 июня и по настоящее время (14 июля) количество наложенных административных взысканий за всевозможные нарушения обязательных постановлений»[557], «направленных к борьбе с пьянством выразилось числом 159, в общем, на сумму 80040 рублей с заменой 300 месяцами ареста»[558].