Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

“Клянусь императором!” — воскликнула Кассквит, раздраженная тем, что ее уловка провалилась. “Судя по тому, как ты все это излагаешь, завтра в это время мы можем оказаться в состоянии войны с другой тосевитской не-империей”.

”Правда", — сказал Томалсс. “Мы могли бы быть”. А затем, как и Джонатан Йигер до него, он закончил свой разговор с Кассквитом так быстро, как только мог.

“Клянусь Императором!” — снова сказала она и снова опустила глаза на пол своей кабинки, чтобы выразить почтение мужчине, которого она никогда не видела и никогда не увидит. “Неужели все так плохо, как это?” Почти наверняка так оно и было; Томалсс, как она знала по опыту своей жизни, был не из тех, кто паникует по пустякам.

Что мог знать Страха? Этот вопрос мучил ее, как зуд под чешуей. Она рассмеялась, когда сравнение пришло ей в голову, рассмеялась и провела рукой по своей гладкой, лишенной чешуи коже. Нет, язык Расы и ее образы не всегда хорошо подходили ей. То, что она могла смеяться вместо скорби, говорило о том, что она была в лучшем настроении, чем обычно.

Но смех не приблизил ее к истине, какой бы она ни была, где бы она ни лежала. Что мог знать Страха? Что мог знать Сэм Йигер? Как она должна была это понять, если она никогда не ступала на поверхность Тосев-3? Однако, что бы это ни было, это должно было быть как-то связано с Гонкой. Может быть, то, что она не ступила на Тосев-3, в конце концов, не имело значения.

"Я не должна гадать", — подумала она. Я должен знать. Все данные находятся передо мной. Некоторые из игр Гонки, в которые играли либо в группах, либо против компьютера, включали решение сложных головоломок, в которых все соответствующие части и многие другие, которые не были показаны вместе. Это было похоже на одну из тех игр, за исключением того, что она не была уверена, что может видеть все части.

Как и в тех играх, она могла сделать паузу и просмотреть доказательства. У нее не было доступа к разговорам, которые она вела с Сэмом Йигером, когда он посетил звездолет; Томалсс и другие исследователи-психологи бесконечно изучали эти записи на предмет того, что они рассказывали о том, как думают Большие Уроды. Но она могла просмотреть все электронные разговоры, которые у нее были с диким тосевитом — те, в которых он признавал свой вид, а также те, в которых он фигурировал как Регея и Маарги — вымышленные представители Расы, под именами которых ему удалось проникнуть в электронную сеть.

Кассквит обнаружила, что ей нравится просматривать эти сообщения. У Сэма Йигера был странный и интересный взгляд на мир. Отчасти это, конечно, объяснялось тем, что на самом деле он не принадлежал к мужской Расе. Его взгляды были чуждыми. Но частью, как она поняла из встречи с Джонатаном Йигером и немецким пилотом Йоханнесом Друкером, был сам Сэм Йигер. У него был странный и интересный взгляд на мир даже по сравнению с другими Большими Уродами.

У него также были широкие интересы, широкое любопытство. Это, как знал Кассквит, было более распространено среди тосевитов, чем среди Расы. Но даже для тосевита Сэм Йигер обладал чувством того интересного, что летало, металось и приземлялось в непредсказуемых местах.

Среди них… Кассквит сделал паузу и перечитал кое-что из того, что сказал Сэм Йигер под видом Регеи. Она издала тихое, задумчивое шипение, очень похожее на то, как если бы она действительно была женщиной той Расы, которой хотела себя видеть. Она не знала. Она не могла знать, не задавая некоторых вопросов, на которые она не получит ответов: Томалсс уже сказал ей, что эти ответы, какими бы они ни были, были слишком секретными, чтобы ей разрешили их узнать.

Нет, она не знала, не могла знать. Но у нее было то, что она считала довольно хорошей идеей. Она почти пожалела, что сделала это. Немцы подошли слишком близко к уничтожению этого звездолета и уничтожили слишком многое из того, что принадлежало Расе. Теперь, опасалась она, американцы могут получить свой шанс.

Глен Джонсон спал, когда внутри "Льюиса и Кларка" завыла сигнализация. Он дергался, бился и пытался выбраться из своего спального мешка, не расстегивая ремни, которыми он был в нем закреплен. Это не сработало. Ему пришлось подождать, пока его мозг полностью включится, прежде чем его руки смогли дотянуться до застежки и открыть ее.

“Пошел ты, бригадный генерал Хили”, - пробормотал он, когда настойчиво завыли сирены. Он понимал необходимость периодических тренировок. Он просто возмущался тем, что это его разбудило. Во всем, что его возмущало, он винил вспыльчивого командира космического корабля. Это казалось справедливым. Всякий раз, когда Хили находил что-то, что ему не нравилось, он обвинял Джонсона.

Пилот номер три только что оттолкнулся от двери в свою кабину, когда понял, что это была за тренировка. Те, которые Льюис и Кларк выполняли чаще всего, были тренировками по снижению давления, потому что это было наиболее вероятное несчастье. Не в этот раз. Этот набор сирен призывал экипаж космического корабля на боевые посты.