Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

Имело ли его собственное отступничество счастливые последствия для него? Он все еще пытался понять это. Могло быть и хуже. Он действительно знал это. Он мог бы, например, перебежать в СССР. Он содрогнулся при этой мысли. Он мог бы это сделать. Тогда он не знал ничего лучшего.

“А теперь, если вы меня извините…” — сказал Пшинг и прервал связь.

Страхе стало интересно, что произойдет, если он попытается войти в офис Атвара, несмотря на то, что ему не рады. Безусловно, наиболее вероятным результатом было бы его изгнание. Он вздохнул. Как бы ему ни нравилось раздражать флитлонда, здесь он получал больше раздражения, чем выдавал.

"В Соединенных Штатах я был свободнее", — подумал он. На мгновение ему пришла в голову мысль о переосмыслении. Но он сделал отрицательный жест. После разрушения Индианаполиса американцы не стали бы его приветствовать.

С другой стороны, Раса тоже не приветствовала его. Он все еще был Страхой-предателем, насколько это касалось мужчин и женщин здесь, в Каире. То, что он знал, было полезно. Он сам? Они хотели бы забрать его знания и оставить его в покое. С таким же успехом они могли бы быть американцами.

Он снова сделал отрицательный жест. В этом отношении Раса была хуже американцев, потому что его соплеменники были более самодовольными и ханжескими. И он понял, что у него больше вкуса к свободе, к тому, чтобы делать то, что он хотел делать, когда он хотел это делать, чем это было до того, как он переехал в Соединенные Штаты.

Кто бы в это поверил? он подумал. Идеология Больших Уродов нарисовалась на мне. Это было неправдой в какой-то огромной степени — он все еще думал, что американский репортер, который напечатал бы его мнение о том, что Соединенные Штаты несут ответственность за нападение на флот колонизации, был сбит с толку. Мужчине не было никакого дела до того, чтобы делать что-то подобное.

А затем рот бывшего судовладельца открылся в испуганном смехе. Когда он высказал репортеру это мнение, он подумал об этом не более чем как о шутке, способе проникнуть под чешую тосевита — нет, под его кожей была английская идиома, потому что у Больших Уродов не было чешуи. Но, в конце концов, он сказал парню правду.

Ну и что? он подумал. Даже если бы это было правдой, это не имело никакого отношения к появлению в газете. Может быть, я не так влюблен в свободу, как думал. Но он снова сделал отрицательный жест. По сравнению с американцами он был реакционером. По сравнению с себе подобными он был радикалом, и еще худшим радикалом, чем был до бегства в США.

И было много мужчин — и, к настоящему времени, очень вероятно, что некоторые женщины тоже, — которые были намного более радикальными, чем он. Сообщество экспатриантов в Соединенных Штатах процветало. Некоторые самцы даже были готовы благосклонно отнестись к подсчету морд и предложить институционализировать его и для Гонки. Это все еще казалось Страхе смешным.

Однако то, что представители Расы могли придерживаться таких идей, приводило в замешательство. Все говорили о том, как Раса влияла на Тосев 3 и тосевитов. И не без оснований: влияние Расы на планету и ее народ было глубоким. И влияние Расы на тосевитов было предвидено с тех пор, как первый зонд, посланный в этот мир, обнаружил, что он пригоден для жизни.

Никто — по крайней мере, никто из представителей Расы — не проявлял особого интереса к разговорам о том, каким образом Тосев-3 и тосевиты оказывали влияние в другом направлении. Никто не ожидал, что у Больших Уродов будут какие-то идеи, достойные изучения. Зонд, отправленный в этот мир, показал не все, что стоило показать, — или, скорее, Тосев-3 и тосевиты изменились гораздо быстрее, чем кто-либо на Родине мог себе представить. Ведущие цивилизации здесь были сильны как в интеллектуальном, так и в технологическом плане.

И сам Tosev 3 влиял на Гонку. Большая банка имбиря стояла на полу рядом со спальным ковриком Страхи. Он подошел и попробовал. Сколько мужчин, сколько женщин позволяли себе это всякий раз, когда у них появлялась такая возможность? Он мог свободно сделать это — небольшая милость от Атвара, который, казалось, не был склонен даровать какие-либо большие милости.

Однако для Расы в целом, и особенно для женщин, имбирь оставался незаконным, и к тем, кто его употреблял, применялись суровые наказания. Но самцы и самки продолжали дегустировать. Брачный сезон как короткое отдельное время ушел в прошлое. Колонисты все еще были новичками на Тосев-3. Они еще не полностью приспособились к переменам; многие из них продолжали пытаться притвориться, что этого не произошло. Но как все будет выглядеть через пару поколений?

Страха слышал скандальную историю о двух извращенцах, которые стали такими же сексуально зависимыми друг от друга, как и физически зависимыми от травы. Учитывая все обстоятельства, Страха предположил, что Атвар поступил мудро, сослав их в США, где Большие Уроды считали такие увлечения нормальными.